Первобытный страх - Серегин Михаил Георгиевич

Уловив момент, Роман подмигнул стоящему одиноко в стороне Максимову и его псу, на которых сейчас уже не держал никакого зла, а затем произнес:

— Отец, а когда последний раз твоим подчиненным поднимали зарплату?

Лицо Косицина-старшего удивленно вытянулось. Роман же как ни в чем не бывало продолжил:

— И премию бы им выдать тоже не помешало. Если бы не они, ты бы меня сейчас не увидел.

— Да-да, — растерянно закивал мужчина. — Я над этим подумаю. А пока пойдем, тебе нужно переодеться, искупаться, поесть.

— Ты не ответил, — упрямо вернулся к прежней теме Роман. — Ты повысишь им зарплату? Если нет, я перестану с тобой разговаривать и ни за что не пойду учиться в тот институт, что ты мне выбрал.

— Это что, шантаж?

— Скорее уж сделка, — хитро улыбнулся юноша. — Ты же сам всегда говорил, что за хорошую работу сотрудника нужно поощрять.

— Говорил, но не я же это решаю. Этим занимаются финансовые службы и…

— Да ладно тебе фуфло гнать, — отпихнул отца в сторону парнишка. — А то я не знаю, как ты для себя премии выбиваешь. Мог бы хоть раз и им услужить. Подумай над этим, а я пока с ребятами попрощаюсь.

Оставив отца одного, Роман небрежной походкой направился вовсе не к мальчишкам, которые успели собраться вместе, а к Нине Соболенко, которую окружили врачи. Похоже, девушка испытала серьезный стресс, и теперь ей требовалось серьезное лечение. Подойдя ближе, Роман смущенно потоптался на месте, но, когда увидел, что она заметила его и смотрит, скромно спросил:

— Ну ты как?

— Хорошо. Сейчас уже хорошо. Отец направляет меня в больницу.

— Можно я приеду тебя навестить?

— Конечно. Я буду рада, если ты придешь.

— Правда? — Лицо парня озарила счастливая улыбка.

А в нескольких метрах от этой парочки, молча переглядывалась друг с другом еще одна: Капацкий и Мельникова. Назойливые родители никак не давали им остаться наедине и поговорить, но ребята все же нашли выход. Петр направил своих родичей к Андрею, чтобы те отблагодарили его, а сам поспешил к Ольге. Когда он подошел, девушка попросила родителей оставить ее наедине с одноклассником. Взрослые послушно отошли в сторону. Смущенные собственной решимостью, ребята растерянно замерли на месте, не смея даже глянуть друг на друга. Наконец Петр решился:

— Оля…

— Что? — Она устремила на него взгляд голубых глаз.

— Можно тебя спросить?

Она кивнула.

— Ты будешь со мной встречаться? — с трудом выдавил из себя Петр и замер, ожидая самый страшный ответ. Но слова «нет» не прозвучало, напротив, Ольга сама сделала шаг навстречу, чмокнула его в щеку и, улыбнувшись, сказала:

— А я думала ты никогда не решишься этого сделать. Мой ответ «да». Но с одним условием.

— Каким? — Его глаза заискрились радостью.

— Ты перестанешь придуриваться и начнешь вести себя как взрослый.

— Согласен. А можно тогда я тебя как взрослый поцелую?..

* * *

— Алекс! — Валентин, Ашот и Макс кинулись другу на шею. — А мы уж думали, больше не свидимся.

В ногах радостно залаял Граф. Обняв всех, Алекс схватил пса на руки и крепко прижал к себе — встрече с ним он был рад не меньше, чем с остальными. Что уж поделать, но к этой собаке он прикипел душой.

— Ты что ж меня бросил, дружище, — хмуро глянул на него Андрей, легонько толкнув кулаком в плечо. — У меня едва черепица не рассыпалась от этой детворы. Ты же знал, что я ни черта не умею с ней обращаться, и специально кинул. Чего только они не вытворяли, половину готов был лично переубивать. Черти самые настоящие.

— Зато теперь ты знаешь, что такое быть отцом, — заулыбался Ашот.

— В том-то и дело, что знаю. Фиг вы теперь меня жените, — показал упомянутую фигуру на пальцах Андрей. — А если вдруг такое когда и случится, детей не будет.

— Это ты сейчас так говоришь, — обнял товарища Алекс. — А вот попадешь сейчас в свою холостяцкую пустую квартиру и сам удивишься, как по всем этим охламонам скучать будешь. Да и они по тебе тоже, ведь наверняка ты их многому научил.

— Кто еще кого, — хмыкнул Макс. — Они лучше меня все знают и во всем разбираются. Я даже иногда чувствовал себя полным профаном.

— Ну вот это ты зря, мы столько раз тебя добрым словом поминали, правда, Ашот, — подмигнул тому Грачев. — Так не хватало твоих изобретений.

— Кстати, отныне разрешаю пихать в мою машину всю твою хрень, — вставил Мачколян. — И чем больше, тем лучше. Только инструкцию не забывай кидать, а то пока разберешься, что да почем…