Точка кипения - Гарин Максим

– Запомни наконец, они не мурманские, а архангельские, если, конечно, Зяма правду говорит. Не знаю насчет Европы, но то, что он завалит себя баксами с ног до головы, очень даже возможно. Только я его все равно сделаю. Погоди минутку, – Григорий выскочил из комнаты, загремел ключами, открыл сейф и вернулся с огромной картой Черного моря. – Смотри, здесь затонула римская галера, перевозившая жалованье воевавшим в Армении легионам, тут – корабль Тимура, с захваченными у султана Баязета сокровищами, а здесь…

– Надо утопить того проходимца, который всучил тебе дешевую карту с нарисованными собственной рукой закорючками, – оборвала его восторженную тираду Черняева.

– Дура ты, Тоська, – парировал Коровин.

– Ладно, дуру я тебе прощаю, а вот за “Тоську” извинись немедленно, иначе уйду вот с этим, и будешь всю жизнь локти себе кусать, – женщина махнула перед носом брата папочкой и спрятала ее за спину.

Григорий схватил сестру за руку, делая вид, что хочет забрать папку. Он боролся шутя, но по ее напрягшимся мускулам и отчаянным, злым рывкам понял, что сестра не на шутку разобиделась. Он тут же отпустил ее и сказал извиняющимся тоном:

– Прости меня, хама, пожалуйста! Ладно, Настя? Черняева смягчилась и сменила гнев на милость.

– Так и быть, живи. Теперь слушай меня внимательно.

Она изложила рассказ геолога, упустив некоторые детали, но взамен слегка приукрасив их собственными мыслями о ценности рубинов. После услышанного Григорий в сердцах смял карту и швырнул ее за неимением урны для бумаг в угол комнаты. Настя подумала, что, когда она уйдет, он ее разгладит и возвратит на прежнее место.

– Выпить хочешь? – внезапно охрипшим голосом спросил Коровин.

– Ты же знаешь, я не пью. Я и так вынуждена прикладываться к рюмке на бесконечных фуршетах.

– А я выпью, – сказал Григорий.

– Да-да, конечно, выпей, обмозгуй все как следует, а я исчезаю. Мавр сделал свое дело – мавр может уходить.

Настя поднялась. Коровин проводил ее до двери, затем взял бутылку коньяка, хрустальную стопку и углубился в бумаги, изредка опрокидывая в себя ароматный жгучий напиток. Дело казалось стоящим. Конечно, не корабли с затонувшими сокровищами, зато рубины существовали на самом деле. Григория охватил азарт шулера, всю ночь игравшего чужими картами, а под утро взявшего в руку свою крапленую колоду. На следующий день он отправился в библиотеку, где просмотрел литературу по рубинам и добыче драгоценных камней. Самые важные страницы Коровин отксерокопировал. Вялотекущие сборы в черноморскую экспедицию сменились лихорадочной поспешностью. Из всех участников охоты за сокровищами утонувших кораблей Григорий наметил лишь одного человека. Его бы хватило и для выполнения новой задачи. Невысокий крепыш, год назад пришедший из армии, с довольно редким именем Яков работал в новом магазине Коровина охранником-контролером, помогая заодно разгружать товары. Григорий решил, что пару-тройку дней водилы поразгружают сами, корона не упадет, а за сохранностью товара девочки последят, у них от этого зарплата зависит. Яша идеально подходил для задуманного мероприятия, удачно сочетая два ценнейших в данной ситуации качества – он был силен, как бык, и туп, как дерево. Конечно, у всякой глупости есть предел, и Коровин в случае успеха думал хорошо заплатить Яше за молчание. Хотя мог и не платить, так как Яша был надежен и прост в обращении, как чугунная гиря.

* * *

Закупив все необходимое, Коровин взял билеты на самолет. После нескольких часов полета и тряски в допотопной электричке он с Яковом вышли на вокзал районного центра. До желанной цели оставалось сорок километров, но уже вечерело и у новоиспеченных авантюристов не было автомобиля.

– Ладно, переночуем в гостинице, а утром разберемся. Ведь должен тут быть прокат автомобилей, – решил Коровин.

Без проблем взяв номер, гордо именовавшийся “люкс”, но больше смахивавший на пещеру неандертальцев, путешественники спустились в ресторан. Вспомнив мебель номера, которую, судя по виду, испытывали на прочность каменным топором, Григорий Адамович осторожно, будто скорпиона, взял карточку, опасаясь, что там будут указаны все три блюда: водка, чай и макароны по-флотски. Тут брови его поползли вверх, рот непроизвольно открылся, а глаза часто-часто заморгали, словно пытаясь избавиться от фантастических видений:

– Е, ой е.., перепела жареные, оленина порционная, налимья печенка, жаркое по-уральски, пироги с сомятиной. А цены, цены! В Москве за такую цену официантка разве что скатерть поменяет, – воскликнул он и, подумав, добавил: