Мне давно хотелось убить - Данилова Анна

Еще он знал, что она разглядывает его одежду, прикидывая про себя, сколько может стоить его куртка и шапка, его английские башмаки на меху и кашемировые брюки. Все деревенские такие, практичные…

И тут вдруг он почувствовал легкое томление, приятное до боли внизу живота… Он испытывал страшное и неотвратимое стремление к этой распаренной деревенской девке, желание, которое затуманивало мысли и действовало уже только физически, неумолимо… Он уже видел, как она извивается на кровати, изгибаясь всем своим пышным телом с покачивающимися, как молочный студень, округлыми грудями и маленьким влажным животиком… От страха они почему-то потеют и начинают издавать терпкий, характерный запах…

– И далеко это место?

– Какое? – Он вернулся из плена мечты на вокзал, за столик кафе, и тряхнул головой, сбрасывая с себя приятное оцепенение.

– Ну.., где хорошо кормят.

– А… Да нет, надо сесть на троллейбус и проехать всего пять остановок. Но я могу подвезти тебя и на такси, не разорюсь.

– Вы такой щедрый?

Все. Пошли-поехали разговорчики о щедрости, о денежках. Ей необходимо знать, не блефует ли он, есть ли у него постоянный заработок и что он может себе позволить в плане подарков.

– У меня только доллары, поэтому лучше всего прокатиться на троллейбусе, да и тебе не так страшно… – Это был самый идеальный способ успокоить того маленького зверька, который еще живет в ней и зовется страхом. И доллары есть, и не надо рисковать, садясь в чужую машину или такси.

– Ладно, уговорили. Тем более что после ваших слов я уже не могу спокойно смотреть на эту курицу… Но только я предупреждаю сразу – у меня денег нет. Последние отдала за билет. Поэтому если вы думаете, что я, как американская женщина, буду платить сама за себя, то здорово ошибаетесь. Я русская девушка, а значит – безденежная. Это ничего, что я так откровенна с вами?

Она не покраснела, говоря эти слова, и он понял, что она ведет такие разговоры не первый раз, что она уже научилась разговаривать с мужчинами, и что она вообще – женщина, и что у нее было уже несколько партнеров, которые наверняка давали ей деньги… И у нее есть, конечно, деньги, но она их копит, вполне вероятно, на новую шубку или золотой перстенек… Но он уже очень скоро узнает об этом.

– Ну что, поедем?

– Поедем. Тем более что вы – не сексуальный маньяк.

– Надеюсь, тебя это не очень огорчило?

Она пожала плечами и состроила уморительную гримаску. Она КОКЕТНИЧАЛА! Блеск!

Глава 3

– Крымов, ты опоздал на целых пять часов, – встретила его Юля в агентстве, даже не взглянув на него, словно обращалась к стене.

Щукиной не было – она уехала улаживать дело, связанное с новым сотовым телефоном, и обещала прибыть с минуты на минуту, вот почему Юля могла так свободно разговаривать с Крымовым.

– Извини, зайчонок, но я едва откопался…

Крымов отряхивался прямо в приемной, как шесть часов назад то же самое проделывал на лестничной площадке Жанниного дома красавец Борис. Но если тот был русоволосым, славянского типа мужчиной, то Крымов был брюнетом, породистым, с голубыми глазами, которые в последнее время все чаще стали приобретать какой-то странный зеленоватый оттенок.

– То есть?

– Еле-еле откопал ворота гаража, затем пришлось прокладывать себе дорогу от гаража до ворот, ну и так далее и тому подобное… Короче, я запер свой дом – до конца снегопада поживу в городской квартире. Я туда уже и Зосю командировал.

– Кто такая Зося? – Юля наконец подняла голос и теперь уже посмотрела на Крымова в упор. Зося! Этого еще не хватало, чтобы он так вот спокойно при ней говорил о своей очередной пассии!

– Успокойся, мышонок!

– Да прекратишь ты называть меня зайцем или мышью?! Ты сам-то кто?

– Тес… – Крымов приложил палец к губам. – Тес…

Успокойся.

Подошел к Юле и, запрокинув ей голову, поцеловал долгим поцелуем в губы.

– Вот так-то лучше будет. – Он отпустил ее и шумно выдохнул, словно поцелуй забрал последний воздух из его легких. – Я опоздал, конечно, я свинья, но я ласковая свинья.., и к тому же – породистая. То бишь умная.

А Зося – это моя домработница. Ей за пятьдесят.

– Лет или месяцев?

– Веков. Это моя хорошая знакомая, она работает в одной семье уже лет пятнадцать. Это я к тому, что ей можно доверять. Ты же знаешь, что я не умею убираться, что я эти две недели, что принимал вас у себя, чуть не поседел от одного только вида грязной посуды и пылесоса…