Петля для губернатора - Воронин Андрей

Не удержавшись, он все-таки открыл глаза и посмотрел в сторону подъезда. В двух шагах от обшарпанной двери стояла белая “ауди”. Яков Семенович окинул незнакомый автомобиль равнодушным взглядом и полез в карман за сигаретами. Приступ вселенской скорби уже шел на убыль, а если еще и покурить, то все окончательно станет на свои места. Что, собственно, произошло? У этого еврея Кацнельсона наконец-то лопнул его смешной бизнес. Ой, я вас умоляю. Где вы видели такого Кацнельсона, чтоб он плакал из-за какого-то бизнеса? Кто такой этот бизнес, чтобы Кацнельсон из-за него плакал? Это его дедушка? Да ничего подобного! Дедушку Кацнельсона тоже звали Яковом, это у них семейное…

Дверь подъезда снова взвыла, и из нее под моросящий дождь вышел человек, при виде которого Якову Семеновичу захотелось сделаться невидимкой или хотя бы спрятаться под приборную панель. Кацнельсон вздрогнул и съежился на сиденье, подавшись вниз, словно и впрямь собирался нырнуть под рулевое колесо. Стоявший в дверях подъезда человек быстро огляделся, заметил оцепеневшего на переднем сиденье своей машины Кацнельсона и двинулся прямо к нему, ухмыляясь, как крокодил.

"Ну, хватит, – подумал Яков Семенович. – Чего я, собственно, испугался? Перед законом я чист, и взять с меня теперь уже окончательно нечего. Другой на моем месте не прятался бы, а выскочил из машины и отвернул этому тою его глупую голову, чтобы его улыбка оказалась на затылке. Куштмир ин тухес, так сказать”.

Человек, приближавшийся к машине Кацнельсона, служил, насколько было известно Якову Семеновичу, не то в ФСБ, не то в управлении по борьбе с организованной преступностью.

Они познакомились, если это можно назвать знакомством, на даче у одного из заказчиков Якова Семеновича. Это было как раз тогда, когда Кацнельсону сломали ребро, так что имени проводившего допрос майора он, грешным делом, не запомнил. Под мышкой у одетого в штатское майора была зажата пухлая кожаная папка. Майор курил, пряча сигарету от дождя в сложенной трубочкой ладони, и дружески ухмылялся, глядя на Якова Семеновича сквозь забрызганное стекло.

Кацнельсон с немного ребячливой мстительностью дождался, когда мокнущий под дождем майор начнет барабанить в окошко, и только после этого отпер дверцу.

Майор с трудом втиснулся на переднее сиденье и так хлопнул дверцей, что несчастный Яков Семенович подпрыгнул.

– Привет, Кацнельсон, – сказал майор. – Что-то ты рановато закрыл свою лавочку. Рабочий день в разгаре, а у тебя заперто… Или вы все в отпуске?

– Вашими молитвами, гражданин майор, – глядя прямо перед собой в рябое от дождя лобовое стекло, сдержанно сказал Яков Семенович. – Моя лавочка накрылась одним интересным местом.

– Что так? – без тени сожаления спросил майор, с интересом изучая профиль Якова Семеновича.

– Не повезло, – пожав плечами, ответил Кацнельсон, продолжая смотреть прямо перед собой.

– Жаль, – вздохнул майор. – А я тебе хотел работенку подкинуть…

– Я не по вашей части, – грустно ответил Яков Семенович, Он понимал, что хамит и наживает новые неприятности, но ему было все равно. Появление этого человека стало последней соломинкой, сломавшей спину верблюда.

– А это вовсе не по нашей части, а как раз по твоей, – ничуть не обидевшись, сообщил майор. – Вот, – он похлопал ладонью по своей папке, – надо один проектик детально изучить и прикинуть, на чем можно чуточку сэкономить. Сразу скажу, что оплата будет настоящая, не то что у твоих урок.

– Сколько? – слегка оживившись, поинтересовался Яков Семенович.

– Десять процентов.

– Десять процентов чего? – снова, на глазах утрачивая интерес к разговору, спросил Кацнельсон.

– Того, что ты сможешь сэкономить, не меняя внешнего вида проекта.

– Это гроши, – поморщившись, сказал Яков Семенович. – Или у вас там проект Асуанской плотины?

– Плотина не плотина, но… В общем, возьми, ознакомься.

Кацнельсон с неохотой принял из рук майора папку, открыл клапан и принялся шуршать бумагой. Майор закурил новую сигарету и молча наблюдал за своим собеседником.

Через несколько минут Яков Семенович поднял на него глаза, несколько раз сморгнул, потянул себя за кончик носа и сказал:

– Чтоб вы так жили, как я вас люблю. Насколько я понимаю, отказаться нельзя?

– А зачем тебе отказываться? – дипломатично уклонился от прямого ответа майор. – Тебе что, деньги не нужны? Тем более, такие.