Точка кипения - Гарин Максим

Выехав за город, через несколько километров егерь свернул с шоссе и вскоре остановил автомобиль на заранее облюбованной лесной поляне. Ремезов все так же неподвижно лежал на заднем сиденье.

– Может, я убил его? – обеспокоенно подумал егерь. – Обидно, если я дал ему так легко уйти.

Он вытащил Ремезова из машины на свежий воздух и нащупал пульс. Сердце билось.

– Отлично. Сейчас мы приведем его в чувство и сделаем все как надо, – егерь говорил о себе во множественном числе, потому что ему чудилось, что Антон наблюдает за ним сверху и помогает наказать убийцу.

Глотнув добавочную порцию кислорода, Ремезов очухался, он со стоном поднял голову и забормотал:

– Что за дела, вашу мать! Смотри, козел, на кого наезжаешь своей гребаной тачкой. Я тебя, козла, в тюрьме сгною.

Глава района почему-то решил, что его сбила машина, и теперь распекал невидимого виновника происшествия с каждым крепким выражением набирающим силу голосом.

– Где ты, сука, иди сюда, покажись, а то мне больно ворочаться, – наконец потребовал он.

Егерь молча шагнул на пятачок земли перед Ремезовым, освещенный фарами машины. Тот понял все очень быстро, наверное, думал об Антоне, вернее, о возможной мести за убийство. С удивительным для контуженного человека проворством Ремезов вскочил на четвереньки и заорал во всю глотку. Егерь оборвал его крик ударом ногой в живот. Он подождал, пока глава района придет в себя от нового приступа боли, и посмотрел ему в глаза:

– Мне Бобров все рассказал. Тебе, Лексеич, надо было самому застрелиться.

Только сейчас Ремезов заметил в руке егеря страшный кинжал. Он замер, инстинктивно выбрав самую лучшую защиту – не сопротивляться, не кричать, а покорно ждать рокового удара. И егерь сплоховал, рука у него не поднималась убить беззащитного человека. Он тяжело дышал, словно после изнурительной физической работы, кинжал в его руке дрогнул, и он мучительно произнес, с трудом выговаривая каждое слово:

– Ладно. Поедешь к судье и расскажешь, как все было.

Ремезов с готовностью закивал, но егерь вдруг ясно почувствовал, что никуда он не пойдет, а удвоит, удесятерит свою охрану. Больно сжалось сердце, словно Ремезов выпустил уже в него заряд картечи.

А тот, почуяв шанс на спасение, решил окончательно уйти от мести, сказав:

– Хорошо, я пойду, обязательно пойду. А еще хочешь, Петрович, я тебе денег дам. Много денег, ты в жизни столько не видел – тридцать.., даже сорок тысяч долларов.

Егерь дернулся, словно его укусила ядовитая змея. Рука его цепко ухватила Ремезова за горло.

– Ты мне деньги предлагаешь?! Меняешь жизнь моего сына на паршивые бумажки! Купить меня хочешь. Нет, так дело не пойдет. Жизнь на жизнь, смерть на смерть, понял, мерзавец!

Кинжал пронзил бьющееся сердце. Егерь знал свое дело – сотни раз он метким ударом прекращал мучения бедных животных, израненных горе-охотниками. Инстинктивно егерь шагнул в сторону, опасаясь испачкаться брызнувшей по канавкам кровью. Ремезов без звука упал на траву.

Бобров с замиранием сердца услышал щелчок открывающегося замка. По его ощущениям егерь отсутствовал слишком долго. Хорошо зная егеря, Бобров подумал, что тот наверняка-таки выследил и убил Ремезова. Тем более тот был без охраны. А если Ремезов мертв, то пришла его, Боброва, очередь. Ведь он единственный свидетель, знающий всю подоплеку убийства. Он услышал тяжелые шаги и от страха непроизвольно обмочил штаны.

– Лексеич мертв, – раздался холодный, безразличный голос егеря. – Я позвоню из автомата в милицию, они приедут освободят тебя. Но запомни, Бобер, ты должен пойти в суд и рассказать все как было. Даю тебе неделю сроку. Не сделаешь – отправишься следом за Лексеичем. Ты меня знаешь, я языком не болтаю почем зря. И еще. Много вас развелось, народных избранников, любящих на дармовщинку поохотиться в заповедных местах. Так ты им всем передай: я их жду у себя в лесу и каждого встречу как дикого гада, патронов у меня хватит.

* * *

Егерь ушел, оставив дверь открытой. Минут через сорок явился наряд. Брезгливо кривясь, милиционеры разрезали веревки и уселись на кухне, готовясь к долгому разговору. Но первая же фраза Боброва заставила их всех, кроме одного, броситься во двор к машине. В районе объявили план “Перехват”, немедленно выслали группу к дому егеря, но тот все предусмотрел заранее и ушел в лес. Единственной удачей группы и главной уликой стала машина Ремезова, на рассвете обнаруженная у охотничьего домика.