Властелин Африканского Рога - Серегин Михаил Георгиевич

Пьетра любила свой город и прекрасно знала его историю. Ее, тогда еще студентку факультета журналистики с хорошим знанием английского языка, много раз приглашали для работы над туристическими буклетами. Пьетра хорошо знала и историю этого отеля. Его посетителями были такие известные люди, как королева Швеции Виктория, Ги де Мопассан, Оскар Уайльд и Энрико Карузо, который называл отель своим «неаполитанским домом». Во время Второй мировой войны отель был разрушен, но спустя два года силами талантливых архитекторов восстановлен. Во время этой реконструкции к нему было добавлено еще два этажа. В домашнем архиве семьи Сарто хранились фотографии открытия нового «Везувия» 26 апреля 1950 года. Отец Пьетры, тогда молодой талантливый журналист, освещал это знаменитое для города событие. Первыми гостями после реконструкции были президент Италии, князь Ренье из Монако, король Швеции, Джина Лоллобриджида, Эрол Флинн.

Название ресторана «Карузо Руф Гарден» было выбрано из уважения к «золотому голосу Италии». Неаполь пользовался особой любовью знаменитого тенора. Свое первое представление тогда еще никому не известный Карузо дал вечером 30 декабря 1901 года в великолепном неаполитанском театре Сан-Карло. Шла опера «Эликсир любви». Увы, тогда публика не оценила по достоинству талант молодого певца. С тех пор он поклялся никогда не выступать в своем родном городе. Но любовь к Неаполю вновь заставляла его возвращаться сюда. Другая страсть Карузо заключалась в том, что он, любя вкусно поесть, предпочитал неаполитанскую кухню. По его мнению, она незамысловатая, но отличается отменным вкусом. Он даже активно помогал лучшим итальянским поварам обосноваться в Нью-Йорке, в «Маленькой Италии», и открыть свое дело.

Ветер трепал легкий шарфик на шее Пьетры. Девушка любила свой маленький двухместный кабриолет, который отец подарил ей в честь окончания университета. Правда, она поклялась, что не примет больше ни одного подарка. Независимая не только в суждениях, но и в поведении Пьетра намеревалась добиться в жизни всего сама, своим талантом, а не протекцией отца. Приглашение на деловую встречу она получила от отца, но ее инициаторами были как раз его деловые партнеры. Речь будет идти о новом медиапроекте, в котором Пьетра Сарто должна была участвовать как ведущий специалист. Проект был комплексный. Он предполагал освещение политических событий и ситуации на северо-востоке Африки, в пределах территории, которая некогда входила в сферу геополитических интересов Италии. Кроме того, заказная часть проекта Рима и европейских деловых кругов предполагала обширные культурологические исследования. Целью этой части проекта было привлечение инвестиций в экономику региона и особенно в развитие туризма. Финансисты видели большое будущее за развитием инфраструктуры туризма в Северо-Восточной Африке.

Пьетра должна была возглавить направление, связанное с экономикой и политологией. Все присутствующие уже знали о приключениях девушки во время похищения яхты «Анна». Большой интерес вызвали две статьи журналистки, посвященные психологии сомалийских пиратов и социально-экономическим предпосылкам современного пиратства.

– А вот и наша путешественница! – воскликнул отец, когда Пьетра, запихивая свой легкомысленный шарфик в сумочку, почти вбежала на террасу ресторана.

Солидные мужчины, медиамагнаты и финансисты из Рима поднялись и с вежливыми полупоклонами пожали руку юной журналистке.

Шариф долго думал о том, как безопаснее для себя провести встречу с представителем Интерпола, но ничего особенного не придумал. «Неопытен я в таких делах», – с сожалением подумал сомалиец. Махнув рукой на все предосторожности и решив, что всего не предусмотришь, он согласился на вариант встречи, который ему предложили. Это была база туристов-дайверов на восточном побережье острова Симллуэ, в водах которого было много кораллов.

Сотрудник Интерпола оказался улыбчивым молодым человеком лет тридцати. По внешности он не был индонезийцем или малайцем – скорее всего, имел арабские корни. Представился интерполовец Банджупом.

– Здравствуйте, Шариф, – с улыбкой поздоровался он, протягивая для приветствия обе руки и пожимая ими руку сомалийца, – я думал, что вы так никогда и не решитесь на эту встречу. Почему вы так подозрительны?

– Жизнь заставляет, – сухо ответил Шариф, который чувствовал себя очень неуютно.

Он предполагал, что сотрудник Интерпола будет суровым мужчиной с резким голосом и подозрительным взглядом. Общительность Банджупа располагала, и это сильно смущало Шарифа. Он не знал, как себя вести: то ли расплываться в жизнерадостной улыбке и начинать хлопать собеседника по плечу, то ли держать дистанцию и не идти на сближение.