Лабиринт для Слепого - Воронин Андрей

– Что, аллергия?

– Да никакой у меня аллергии нет, – вновь беспомощно махнула рукой Тамара Колотова.

Ее кожаная куртка сползла и упала на чисто выметенный пол.

Глеб Сиверов тут же заметил на локтевом сгибе левой руки Тамары следы от уколов.

«Да ты еще и наркоманка», – с грустью подумал он.

– Давайте познакомимся, – предложил Глеб.

– Давайте, – Тамара протянула узкую ладонь.

Глеб пожал ее и представился:

– Федор Молчанов.

– Я – Тамара Колотова.

– А чем вы занимаетесь? – как бы между прочим спросил Глеб.

Тамара чуть смущенно пожала плечами, затем указала на одну из стен. Там были приколоты кнопками к большим планшетам несколько рисунков, изображающих Тамару.

– Вы модель?

– Теперь модно пользоваться такими словечками – фотомодель, манекенщица… Я просто натурщица.

– С фотографами не работали?

– Позирую художникам. А вот студентов не люблю, им не позирую.

– А почему так?

– А вот так, – пожала плечами Тамара и пригласила Глеба присесть.

Не прошло и получаса, как Глеб Сиверов и Тамара Колотова перешли на «ты». Глеб развеселил Тамару, но он все еще не решался перейти к тому, ради чего искал ее. Но инстинктивно он уже понимал, что находится на правильном пути и кое-что этой женщине известно.

На низком столе появились водка и шампанское.

Разговор оживился. Казалось, страх, сковывавший Тамару Колотову, наконец покинул ее. Она чувствовала себя абсолютно спокойно рядом с этим уверенным в себе, не очень многословным веселым человеком. Правда, она как ни пыталась, не могла взять в толк, чем же конкретно занимается Федор Молчанов. То он принимался рассказывать ей о музыке, то о красивых заграничных городах и путешествиях.

– Так чем ты занимаешься? – вертя в пальцах рюмку с водкой, поинтересовалась Тамара.

– Много чем. Всяким разным. Иногда торгую картинами, иногда пишу статьи о музыке В общем, живу в свое удовольствие, путешествую.

– Ты, наверное, многих художников знаешь?

– Думаю, значительно меньше, чем ты. Но с твоей помощью я мог бы познакомиться кое с кем.

– Да, я знаю почти всех. Или, вернее, очень многих, – сказала Тамара. – Кому только я не позировала.

– Я это знаю.

– Откуда?

– Я многое про тебя знаю, – он с улыбкой посмотрел прямо в глаза Тамаре и придвинулся к ней.

Женщина приняла этот жест за предложение заняться любовью и не отстранилась. Она поставила рюмку и улыбнулась в ответ.

– Я искал именно тебя и искал, чтобы кое о чем спросить.

– Так спрашивай, я с удовольствием отвечу, – подмигнула Тамара.

– Что ты делала в мастерской Игоря Малышева? .

– Я? В мастерской?

– Да, Тамара, не отпирайся.

Глеб предполагал, что эта женщина врать не станет, что, разгоряченная водкой, она сейчас выложит все, все, что знает.

Но Тамара неожиданно напряглась и замолчала.

– Что ты там делала? Можешь рассказать мне обо всем?

– Никому я ничего не скажу.

– Могу дать тебе дельный совет.

– Мне не нужны ничьи советы! – резко возразила Тамара.

– А мне кажется, нужны. Думаю, тебе известно, что Игорь Малышев и Андрей Бычков-Бочкарев, а также твоя подруга Катенька Сизова мертвы.

– Да! Да! Я знаю об этом! – выкрикнула Тамара и разрыдалась.

Ее плечи вздрагивали, слезы текли по лицу, губы некрасиво кривились.

– Знаю, знаю… Но я же не виновата.., не виновата, что они меня выгнали…

– Как выгнали? Кто тебя выгнал?

– Да этот придурок Бычков-Бочкарев. Это он сказал, чтобы я уходила, а потом и Игорь сказал.

– Зачем они тебя выгнали?

– А я что, знаю? Я могу только догадываться.

– Ты расскажи лучше по порядку, как все было.

– А ты что, из МУРа, да? Мент, да?

– Нет, – спокойно покачал головой Глеб, – я занимаюсь другими делами. Но то, что ты знаешь, меня очень интересует. Только, пожалуйста, подробнее. Постарайся ничего не забыть, ничего не пропустить.

Его спокойствие передалось взволнованной издерганной женщине. Колотова перестала плакать и взяла рюмку. Глеб плеснул туда водки. Она жадно выпила и вытерла рот тыльной стороной ладони.

– Все в общем-то было как всегда.

– Что значит «как всегда»?

– Мы с Катькой Сизовой встретились на улице.

Она и говорит мне: «Пойдем к Бычкову-Бочкареву».

Мы и пошли. А он был с бодуна. Вернее, не с бодуна.

Его ломало. Он в последнее время кололся, нюхал кокаин, в общем…