Силовой вариант - Колычев Владимир

— Говнюк ты, вот кто ты! — Волчара подходил к нему.

В его руках наручники. Клод взвыл от бессилия и сам протянул под них руки.

Одним махом Степан раскрыл несколько преступлений.

Закрыли дело по душегубу. Клод и его дружок по кличке Чес в следственном изоляторе дают показания. Не ерепенятся. А куда им деваться? Некому за них заступиться. Ведь они подняли руку на своего босса.

У Степана появились сведения о том, что Сафрон через Колоса дал установку достать Клода на «крытке» и пустить ему кровь. Степан не знал, насколько точна эта информация. И даже выяснять не стал. Клод сам знал, на что шел, сам все решил для себя. И Степан вовсе не был обязан заступаться за него.

Вика осталась жива. Два раза ее пытались утопить, и первый раз преступникам это удалось. И только благодаря Жанне она спаслась.

Жанна. Загадочная Жанна. Она скрывала у себя и лечила Вику. Об этом знала только Елена Николаевна. И сейчас Жанна упросила Степана сделать все возможное, чтобы эта история с Викой не была предана огласке. Она почему-то боялась вездесущих журналистов. Не хотела, чтобы ее имя попало на страницы газет. Другая бы не упустила такую возможность стать героиней сенсационной истории. Но только не она…

Какую-то тайну хранила в себе Жанна. Степану хотелось раскрыть ее. И возможно, это ему удастся. Сегодня они с Жанной будут ужинать в ресторане. Наконец-то свершилось…

В дверь постучались.

— Да…

На пороге появился деревенский парень по имени Ваня, по фамилии Бушуев. Занимательная личность. И по-своему интересная. А главное, бесхитростный, душа нараспашку.

Ему вдруг нестерпимо захотелось работать в милиции. И обязательно под началом Степана.

Степан и сам не понял, как дал ему обещание устроить его при своем отделении. Пока на рядовую должность в патрульно-постовую службу. Потом он мог заочно закончить школу милиции — или, как это сейчас модно, юридический институт или академию. И если в процессе службы он ничем не запятнает себя, можно взять его затем к себе в уголовный розыск.

Иван воспринял это обещание всерьез. И вот он здесь.

— Здравия желаю, товарищ майор…

Степан протянул ему руку, усадил.

— Как там твой пулемет? — спросил он. — Отстали от тебя?

— Да вроде отстали. Спасибо вам…

— Ну, мне-то за что?

— Вы же обещали похлопотать за меня…

Это правда, пришлось кое с кем поговорить, чтобы от Вани отвязались. Как-никак пулемет в боеготовном состоянии у себя в сарае хранил. Статья Уголовного кодекса, тут ничего не попишешь. Но человек-то хороший, зачем судьбу ему ломать. Тем более в милиции такие люди нужны…

— Товарищ майор, я насчет службы…

— Я понял, Ваня. С этим все решено. Берем тебя пока стажером в патрульно-постовую службу, а там и в штат, на все виды обеспечения зачислим…

— А форму когда дадут?

— Ну, это не скоро…

— А как же мне тогда быть? Я к Игнату в форме должен прийти…

Не повезло Игнату. Героический пацан, с бандитом по кличке Чес голыми руками справился. А с Клодом ему не повезло. Пулю подцепил. Сейчас в реанимации, вторую неделю в коме — болевой шок. Операцию ему сделали. Будет жить. И на свадьбе своей потанцует.

— А Игнат уже что, оклемался?

— Да врачи говорят, уже вот-вот…

— Ладно, будет тебе форма, — улыбнулся Степан.

— Спасибо, товарищ майор! — расплылся в довольной улыбке Иван.

Возможно, когда-нибудь он станет первоклассным опером. И займет место в команде Степана.

Игнат отчетливо помнил последний момент в своей жизни. Клод выстрелил ему в спину. Было дьявольски больно. Тело свело судорогой, сознание погасло…

Сейчас он в раю. Все белое вокруг. Стены, потолок, дверь. И ангел. Он не вошел, он вплыл в комнату.

Это была Вика. Она тоже вся в белом. И эта ее ангельская улыбка. И взгляд. Ради этого взгляда он отдал свою жизнь…

Как хорошо, что на небесах они будут вместе!

Игнат силился ей что-то сказать. Но язык ему не повиновался. Нос улавливал слабый запах эфира.

— Игнат, милый! — Вика смотрела на него влюбленными глазами.

И улыбалась. Ангельски…

— Тебе сделали операцию. Все хорошо. -Ты будешь жить…

Какая операция? Разве на небесах жизнь может зависеть от операции?..

За спиной Вики появились Гена, Лара, Ваня. Все трое лыбятся, как медные котелки сияют. А Ваня почему-то в милицейской форме… Разве в раю бывают менты?..

В раю? А с чего он взял, что он в раю? Разве он заслужил рай?..

Он на земле. На этой грешной земле. Ему сделали операцию. И сейчас он в больнице. Только Вика все равно ангел…

Жанна и Степан сидели в ресторане. Говорят, когда-то здесь была затрапезная забегаловка. Сейчас от нее осталось только одно — огромный зал. Нищеты нет и в помине. Все блещет роскошью и комфортом. Самый лучший ресторан в Битово. И в столице о нем знают.

Цены здесь кусаются, но Степану все равно. И чувствует он себя в «Прометее» как рыба в воде.

Полчаса назад сюда местный бандитский авторитет заглянул. Так в зале шорох поднялся. Крутые бизнесмены подобострастно ему улыбались. А тот шел как король. Гордый, независимый, властный. Свысока на всех посматривал. С шикарной красоткой под руку.

Только авторитет сник, когда увидел Степана. И сам учтиво улыбнулся. А Степан будто и не заметил его. А когда официант принес бутылку дорогущего шампанского «Круг Розе», велел унести обратно. И только страх в глазах официанта заставил его изменить решение. Официанту могло не поздоровиться, если он Принесет подарок обратно.

Степан не простой мент. На своей «земле» он держит все под жестким контролем. Он крут до невероятности. И оперы у него такие же. Жанна видела их, когда они выводили братков из дома Клода.

Немало она видела из окна своего дома. Видела, как выносят полуживую Вику, как грузят ее в лодку. Она не хотела ни во что вмешиваться. Только об этом она не думала, когда на своем катере подкрадывалась к бандитской лодке. Она сильно рисковала, могла сама уйти на дно вслед за Викой. И она нырнула на это дно. Только по собственной инициативе. С аквалангом. И спасла несчастную девушку.

Вику она вытащила едва живую. Сделала ей искусственное дыхание, отвезла домой. Привела в чувство, отогрела, создала ей все условия. И даже вколола ей элениум, поняв, что девушка наркоманка. Но это была последняя доза.

Жанна скрывала Вику от всего мира. Ухаживала за ней. И лечила. По одной методике, описанной в книге известного нарколога. Вика понимала, что ей хотят добра, и не противилась. Вместе они победили болезнь. Почти победили. Ведь от наркомании очень трудно избавиться. Но Жанна была уверена, с Викой все будет хорошо. Все ужасы остались позади.

И Жанна оставила позади ужасы своей жизни. Вернее, она хотела, чтобы все страшное осталось позади. Ей пришлось хлебнуть лиха. И все из-за одного гадкого человека….

— Жанна, я уже давно заметил у вас обручальное кольцо на левой руке. Но все как-то не решался спросить. Вы развелись с мужем или с ним что-то случилось?

Степану неловко было спрашивать об этом. Но он спросил. Что поделаешь, ментовская натура…

— Он погиб…

Это случилось не так давно. Но, кажется, прошла целая вечность.

— Извините…

Жанна смотрела не на Степана. Куда-то мимо него. Но ничего не видела. Только свое прошлое. И когда она увидела Артура, ей показалось, что это всего лишь призрак. Ее сердце сжалось в ледяной комок, когда она поняла, что видит Артура не в прошлом, а в настоящем. Он сидел со своей подругой и смотрел на Жанну. Его тонкие губы кривила мефистофельская улыбка…

Москва… Клавдию это слово завораживало. Она только что сошла с поезда. И стояла посреди перрона, с глупым видом озиралась по сторонам. Мимо текла толпа с чемоданами, сумками, баулами.

Все, кто приехал в одном с ней поезде, знали, куда им идти. И только она понятия не имела, куда податься. Она даже не знала, зачем ей нужна Москва.

Поступить в институт или хотя бы в техникум? Но она и не помышляла об учебе. Найти работу? Может быть. Но она не представляла, чем может заниматься в многолюдной Москве.

Всю свою жизнь она прожила в деревне. Отец — механизатор, мать — оператор машинного доения. Не жизнь, а сплошная скука. И куда ни ступи, везде дерьмо. С утра до позднего вечера ковыряешься в навозе, а ночью выслушиваешь пьяные откровения отца — он у нее алкаш чуть ли не с пеленок. Вечный шум, гам — целая орава братишек и сестренок на шее у матери. И всех накорми…

Шестнадцать ей стукнуло. И что она видела в той жизни? Да ничего! А что еще увидит? Тоже ничего. Выйти замуж за какого-нибудь алкаша-колхозника, нарожать ему детей, а потом всю жизнь мучиться, как мучилась ее мать? Нет, это не по ней.