Голая агрессия - Серегин Михаил Георгиевич

– Ты большой скот, Артур Никанорович, – открылась хореографу Сопля.

– Да ладно, – отмахнулся Куркин, – чего в жизни не бывает. Отдайте диск.

Дарья сомневалась, что она может двигаться быстрее пули. Пришлось заставить себя успокоиться и не обращать внимания на оружие.

– Какие у нас гарантии? – спросила Данилова.

– А какие гарантии могут быть у вора? – неизвестный отхлебнул кофейку. – Не надо задавать глупых вопросов. Отдайте то, что вам не принадлежит, и ступайте с миром.

– Это у вас никак «вальтер» времен Великой Отечественной? – Данилова попыталась приблизиться к столику, проявляя как бы дежурный интерес.

– Да, да, да. Вы угадали. – Он прекратил Дарьины поползновения в сторону оружия, взяв пистолет. – Какая мы хитрая. Где диск?! – Он гаркнул что было мочи. Наверняка соседи за стенами могли не напрягать слух, для того чтобы разобрать фразу.

Дарье пришлось остановиться. Не лезть же на рожон!

Поскольку девушки отмалчивались, господин в коричневом костюме поднялся с места. Он медленно обошел Дарью, затем описал кольцо вокруг Сопли, нагнетая нервное напряжение.

– Мне что, прикажете пытать вас, вашу мать?! – прошипел он. Сигаретина в углу рта нервно подергивалась при каждом слове, а «вальтер» перебегал из одной руки в другую, словно бездомная собачонка от одного прохожего к другому. – Ну, кто из вас самый смелый? Наверное, ты, со шрамом, баба бывалая. Вот давай с тебя и начнем.

– А может, с нее? – Куркин кивнул на Дарью. Почему у одной есть шрам, а у другой нет?

– Старикан, ты из себя крутого не строй. – Хозяин положения плюнул в сторону хозяина квартиры, чуть не попав на домашнюю тапочку. – Твое дело было позвонить. Вообще, мучить женщин дело весьма отвратительное. Давайте, я лучше поговорю с господином танцором, которому все еще мешают его шарики, и сделаю так, чтобы они больше не мешали, а дамы будут на все это смотреть.

Он вытащил из внутреннего кармана пиджака складной нож.

– Нет! – взвизгнула Сопля в тот момент, когда он выбросил лезвие.

– Да, – спокойно ответил нуждающийся в видеодиске и подошел к Куркину, который не смел пошевелиться.

– Не волнуйся, он блефует. – Дарья постаралась успокоить Иру. – Он ничего никому не сделает.

– Да? – Глаза стоящего рядом с Куркиным человека послали ей безысходность, и в следующее мгновение нож полоснул щеку хореографа. Тот охнул и схватился за лицо. Очень скоро сквозь пальцы на пол полилась кровь.

Схватив Куркина за шею, бандит очень спокойно поинтересовался:

– Ну, что? Теперь у него тоже будет шрам на морде. Вы составите лучшую парочку обезображенных в столице.

Девушки оторопели от столь спокойного проявления жестокости.

– Что смотрим? Говорить будем или нет? Может, мне еще ему по горлу резануть? Будем ждать, пока он кровью не истечет?

– Скажите ему! – взмолился Куркин, умываясь собственной кровью. – Он все равно отсюда не уйдет.

– Послушайте здравомыслящего человека, – поддакнул неизвестный. – Он-то знает, с кем имеет дело, а до вас, я думаю, все начинает только-только доходить.

Ира заплакала.

– Я скажу, я не могу, только, пожалуйста, отпустите его, не мучайте.

– Я весь превратился в слух. – Бандит подбадривал ее, делая круговые движения окровавленным ножом так, что красные капельки летели с него во все стороны.

– Диск лежит под холодильником в квартире, которую мы сняли в Клину.

– Адрес и ключи, – хладнокровно потребовал незнакомец.

Когда ему отдали все, что он просил, «коричневый костюм» высказал убеждение в том, что ему не соврали. В противном случае, он пообещал убить всех.

После того как вымогатель ушел, Дарья первым делом осмотрела рану на щеке Куркина.

– Снова придется шить, – сообщила она грустно. – Только делать это придется не мне. Ира, вызови «Скорую».

Тяжело дыша, хореограф сообщил, что вляпался в большое дерьмо.

Ему дали полотенце, чтобы он мог зажать кровящую рану.

– Рассказывайте, – поторопила Дарья, после того как на станции «Скорой помощи» приняли вызов. – Кому вы должны были передать чемоданчик с видеодиском?

– О-о-о, – протянул он. – Вы даже об этом знаете!

– Мы много чего знаем, – парировала Дарья. – Кто?

– Вот этот урод, – он мотнул головой в сторону входной двери, – приходил от Тихона Армавирова – есть такой продюсер в Москве. После того как я не смог в Саратове взять чемоданчик из ящика для инструментов и ни с чем вернулся в столицу, я позвонил Тихону, так как именно он просил меня об этом, и сказал, что мне ничего не удалось. К тому моменту он уже все знал. Сказав мне, что я ни в чем не виноват, он попросил меня звонить в том случае, если на горизонте мелькнет хоть какая-нибудь информация. Вот я и позвонил ему. – Он оторвал полотенце от лица, посмотрел, сколько с него уже натекло, – и поморщился.