Кукла для утех - Серегин Михаил Георгиевич

– Да нет, – Алексей пожал плечами. – Три месяца прошло, я еще не полностью адаптировался.

– Ясно. Ты химией продолжаешь заниматься или уже забросил? За время отсидки мозги усохли?

– А что, проблемы какие?

– Да так, есть одно дело. Ты там, на зоне, время от времени одну формулку рисовал. Вроде бы с помощью этой дряни человека можно по-тихому убрать…

– Ну, – промычал Рысаков.

– Да ты не жмись, – бык хлопнул его по плечу. – Я ж знаю, как ты разделался с одним из тех, кто тебя решил опустить. Вколол одной из горилл тамошнего авторитета что-то, тот и не проснулся. У него на заднице след нашли от укола. Но кто там, в морге, будет анализы проводить. Зона знает, но зона молчит, так что ты не трухай.

Алексей промолчал. Он не стал ни опровергать, ни подтверждать слова этого случайно встреченного в баре быка.

– Как тебя звать? – спросил здоровяк.

Пришлось назваться.

– Как с финансами?

– Перебиваюсь помаленьку.

– Знаешь, химик, у меня к тебе есть работа. Надо человеку внушить, что он не прав, причем сделать это так, чтобы он остался живой. Ты смог бы с помощью своих штучек заставить одного хера немного поумерить пыл?

Рысаков ничего не ответил.

– Понимаю, так вот сразу тяжело. Но ты не спеши, хорошенько все обдумай, – мордатый протянул визитку. – Вот мои координаты, телефон, тут и домашний есть, звони в любое время. У меня очень большая проблема, и я думаю, что ты мне поможешь, плачу хорошо.

Света фонаря, горящего напротив бара, хватило, чтобы прочитать на визитке, что перед ним стоит Палец Игорь Франкович, президент группы «Дом».

– О! – не скрыл удивления Рысаков. – Не хило.

– Да, – согласился Игорь, – я откинулся два года назад и за это время успел подняться. Так что ты звони.

Он снова хлопнул Рысакова по плечу, выкинул бычок и, прощаясь, сообщил, что пошел продолжать праздновать собственный день рождения.

Вернувшись домой, Алексей покрутил в руках визитку и стал гадать, какое же вознаграждение этот Палец считает хорошим. На следующий день он знал уже все. Ему предлагали пятнадцать тысяч долларов за то, что он сделает директора нефтеперерабатывающего предприятия сговорчивым. Для этого Палец предлагал посадить Бадарова Марата Львовича на иглу.

– Что и как ты будешь делать, мне все равно. Я хочу, чтобы ты смог убедить его сливать на наши заправки клевое топливо. Пусть как хочет крутится, пусть списывает, ворует, в общем, это его проблемы.

Алексей, изображая понимание, кивал головой.

– К этому директору, в принципе, можно подобраться? – спросил он.

Палец, сидя в собственном офисе, выпятил нижнюю губу.

– С ним круглые сутки охрана из пяти человек. Я встречался с ним один раз, но никакого разговора не получилось. Он пригрозил, что сотрет меня в порошок. Вот это я прощать не намерен. Можешь считать, что здесь и личные счеты.

Рысаков получил задаток – пять тысяч долларов – и выразил готовность поразмыслить над задачей. Этих денег ему вполне хватило на то, чтобы приобрести на автобазаре подержанный «Москвич-2141» белого цвета.

Разъезжая по городу на неприметном автомобиле, он позволил себе несколько раз пристроиться следом за джипом с охраной Бадарова. Сам Бадаров всегда ездил в сопровождении двух машин с телохранителями. Он сидел на больших деньгах, и меры предосторожности в его положении были совсем не лишними. Для того чтобы убедиться в справедливости слов Игоря о том, что к директору нефтяной базы просто так не подберешься, Рысакову потребовалась неделя. Было ясно как день: усадить Бадарова на иглу сможет лишь тот, кто близко знаком с ним, – один из его охранников, любовница, секретарша, жена, наконец, заместитель или же старый друг.

Интересно, принимает ли Бадаров по личным вопросам? Вполне возможно, но человека, воткнувшего шприц, тут же схватят, и ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Причем нужна не одна инъекция наркотика, а две.

Как правило, в три часа дня Дима появлялся в квартире Рысакова, приносил деньги за проданный товар и получал очередную партию. Дело Алексей намеренно не расширял. Он помнил, до чего довела его жадность в прошлый раз. Будь у него на руках качественный товар шесть лет назад, он озолотился бы очень-очень тихо, не привлекая внимания ни милиции, ни местных продавцов наркотиков.

Когда Дима в очередной раз принес ему выручку, Алексей спросил:

– Ты все еще живешь с этой белой шалавой?

Тот подтвердил кивком головы, высыпая на стол мятые бумажки.