Личный убийца - Приходько Олег Игоревич

Он почувствовал на себе чей-то взгляд, обернулся. Молодой парень крепкого сложения, с черной квадратной сумкой через плечо, сидел на пластмассовой скамейке и смотрел на Альдыбегова. На нем были джинсы и потертая кожаная куртка, какие носит для удобства половина приезжих его возраста. Встретившись с младшим сержантом взглядом, парень отвел глаза и заерзал — то усядется поудобнее, то сумку на колени поставит, то на пол опустит, словно в чем-то провинился и теперь не знает, куда себя девать — не сидится, и уйти некуда.

«Лох! — сразу понял Альдыбегов. — Из какой-нибудь Казани-Рязани. Валенок!»

Поначалу интереса к парню не проявил, но, едва отвернулся, тот попытался задвинуть странную сумку ногой под скамью. Альдыбегов отошел в сторону и сделал вид, что не замечает его нервозности. Даже газету купил «Мегаполис-экспресс», для конспирации, чтобы бдительность этого интересного пассажира усыпить.

Он зашел со спины суетливого пассажира, но тот вдруг оглянулся, и Альдыбегов увидел его серые вороватые глазки, мечущиеся, как ночные мотыльки по оконному стеклу. Патруль будто испарился — не иначе, пивка пошли попить в закуток. Так что на весь этот зал Альдыбегов был единственным при исполнении и табельном оружии. Применять оружие оснований, конечно, не было, а вот документы спросить он имел полное право.

Альдыбегов сунул газету в карман и направился к подозрительному пассажиру, но не успел сделать и пяти шагов, как тот подхватил сумку на плечо и быстрым шагом направился к выходу на перрон. Младший сержант поспешил за ним. Чем быстрее был его шаг, тем стремительнее удалялся от него прыткий правонарушитель. В том, что он что-то нарушил и пытается скрыться, у Альдыбегова отпали сомнения, как только они вышли на перрон: парень побежал, сначала медленно, трусцой, а потом все быстрее — навстречу толпе прибывших пассажиров барнаульского поезда.

Тогда Альдыбегов перешел на бег, благо по этому виду спорта у него был первый разряд. Альдыбегов не отставал. Преступник — теперь уже точно преступник, станет ли законопослушный человек убегать от милиционера? — метнулся к выбеленному бетонному забору, ловко подтянулся.

Альдыбегов отлично знал вверенный ему объект: по ту сторону забора в направлении Ольховского переулка тянулся длиннющий ряд кирпичных гаражей с битумными крышами, по которым бежать и бежать, как по дорожке стадиона.

В тот самый момент, когда парень оседлал гребень забора, сумка соскользнула с его плеча, он успел схватить ее за ремень, но не удержал.

— Стой! Стой, стрелять буду! — крикнул Альдыбегов, расстегивая кобуру.

Парень за сумкой не вернулся, побежал по крышам, Альдыбегов за ним, зная, что преступники иногда нарочно бросают вещи, чтобы отвлечь погоню. Он вынул пистолет и хотел пальнуть в воздух для острастки, но убегавший вдруг сиганул с гаражной крыши вниз, и, прежде чем милиционер увидел его, послышался стрекот тяжелого мотоциклетного мотора.

Внизу была узкая дорога, образованная двумя рядами гаражей, в выбоинах и лужах, к тому же заставленная легковыми автомобилями. Он увидел мотоцикл, но уже за десять метров до поворота: стрелять было бессмысленно, и номер даже не разглядел.

Помянув Аллаха, младший сержант Закир Альдыбегов поспешил обратно, чтобы поднять трофей: вдруг там наркотики? Тогда ему, наверно, сержанта дадут, а то и медаль. Или премию, и можно будет съездить к брату в Набережные Челны.

Мотоцикл «Харлей-Дэвидсон» стремительно удалялся по Ольховской улице. Через пять-десять минут о нем сообщат всем постам и дорожным патрулям, но ни погоня, ни проверка документов не страшила чемпиона России по мотоболу, мастера спорта Чердакова: в розыске он не был, примеченного ментом пассажира сейчас высадит на Красносельской, а там и до гаража в Спартаковском переулке рукой подать.

Шкет, блестяще сыгравший роль лоха, спрыгнул почти на ходу и спокойно пошел по улице с сознанием исполненного поручения самого начальника школы — какое-никакое, искупление вины: сумка была подброшена, комар носа не подточит! Шкету даже жаль стало, что этим его функция исчерпывалась: сломать бы узкоглазому мусорку шейные позвонки!

Он подошел к лотку с мороженым и купил себе в утешение порцию эскимо.

ГЛАВА 16

Уже не опасаясь проспать, не услышав будильник, Фрол задернул шторы и включил свет в комнате и на кухне — пусть знают, что он дома! Чтобы не сойти с ума и чем-то занять себя, стал гладить костюм, чистить туфли, долго и тщательно бриться перед зеркалом в ванной, оттягивая выход в кошмарный, пугающий город. Перед его мысленным взором предстал весь маршрут до Главпочтамта, от самого момента, как он выйдет из подъезда и за ним будут следить, непременно будут: ведь он может зайти по дороге в милицию, только они не допустят этого. Как же тогда получить пленку? Кажется, корреспонденция дожидается адресата месяц, потом ее возвращают отправителю. Через месяц Хижняк получит бандероль… Через месяц?! Маразм! Даже если допустить, что его за это время не убьют, месяца ожидания и неопределенности существования не выдержать.