Честное слово вора - Серегин Михаил Георгиевич

Девушка повернулась к нему и поднесла бокал.

– Вот, вы просили…

Утюг не глядя принял бокал и одним движением осушил его, не почувствовав ни малейшего привкуса. Это было совершенно неудивительно. Хитрая химия, заключавшаяся в таблеточке, именно на это и была рассчитана – ощутить ее на вкус было невозможно. Но зато спустя несколько секунд Утюг ощутил ее иным образом.

Он неожиданно икнул, потом схватился за живот и дико взвыл. Его скрючило пополам, глаза закатились, он рухнул на кровать и стал кататься по покрывалу, сминая его и испуская хриплое рычание. Пока Утюг катался по кровати, девушка, назвавшаяся Катей, отступила на шаг и ждала, внимательно наблюдая за ним. Ее глаза, до сих пор холодные и неподвижные, ожили и загорелись каким-то странным огнем.

Через несколько секунд Утюг перестал кататься и застыл. В горле его послышалось низкое клокотание, изо рта повалила зловонная бурая пена. Руки и ноги Утюга конвульсивно подергивались.

Увидев это, девушка шагнула вперед, схватила его за руку, с неженской силой рванула и повалила на пол. Утюг слабо дергал руками и ногами, изо рта у него по-прежнему шла пена, но он был еще жив. Девушка распрямилась, приподняла ногу в изящной туфельке и, хорошенько прицелившись, опустила ее Утюгу на лицо. Каблук-шпилька вжался в его глаз и ушел вглубь на всю длину. Брызнувшая кровь и еще что-то прозрачное испачкали голую ногу девушки, в глазах которой было садистское удовлетворение, а на лице застыла злобная усмешка.

Она была не из «Клеопатры». Машину, ехавшую из этой фирмы, тормознули на подъезде к кабаку два кавказского вида парня в форме гаишников. Они высадили из нее шофера с его пассажиркой, завели в подъезд стоявшего рядом дома и оставили под конвоем одного. А второй занял место водителя, посадил на место рядом с собой ждавшую в доме девушку и поехал к клиенту. Опасно все время пользоваться услугами одного и того же эскорт-агентства и тем более опасно вызывать девочек по сотовому телефону. Но поделиться приобретенным опытом Утюг уже ни с кем не смог бы.

Глава 24

В городском спортклубе среди всевозможных спортивных секций была в том числе и секция карате. Старик, который вел занятия, действительно заслуживал названия сэнсэй. Это был очень старый японец, попавший на Колыму после Второй мировой войны, да так здесь и оставшийся. Звали его Саканиси-сан, и сейчас ему было уже за девяносто лет, но старик до сих пор сохранил полную ясность ума и подвижность. Одно это говорило о том, каким выдающимся мастером он был, а те, кто видел его в деле, хотя бы на тренировке, потом не находили слов, чтобы об этом рассказать, только руками размахивали.

У входа в спортклуб на стенде для объявлений висело расписание занятий секции. Первая группа – понедельник, среда и пятница с двенадцати до четырех, вторая группа – в те же дни, но с четырех до восьми, и третья группа – вторник, четверг, суббота с четырех до восьми. Но, кроме этих трех групп, в спортклубе тренировалась и четвертая, существование которой не афишировалось.

Нет, она была вполне официальной, старик-японец честно получал за нее зарплату, а в плане работы спортклуба так и значилось: «Секция карате, четвертая группа». Так что настоящим секретом существование группы не было. Но попасть в нее, в отличие от других трех, человек с улицы бы не смог.

В первую группу мог прийти кто угодно; вторая была открыта выпускникам первой, а третья – выпускникам второй. Впрочем, каждый, кому время подходящей ему группы казалось неудобным, мог посещать занятия другой. Сэнсэй не одобрял этого, но и не запрещал. А четвертая группа была закрыта полностью. Нет, это были не какие-то особенные личные ученики японца. Такие у него тоже были, но с ними он занимался у себя дома, совершенно отдельно.

А четвертую группу, тренирующуюся в спортклубе по вторникам, четвергам и субботам с двенадцати до четырех, целиком и полностью составляли боевики преступной группировки спортсменов. Это были, так сказать, курсы повышения квалификации для ребят, у которых физическая подготовка была выше всяких похвал, но техника изрядно хромала.

Конечно, было немного странно, что боевики тренируются в общедоступном городском спортклубе, хотя у них самих есть куда более хорошие спортивные залы, но этому было свое объяснение. Тренировать своих быков Медведь хотел только у Саканиси-сана, зная, что лучше его никто в Магадане не научит. А у японца были свои причуды: в частности, он категорически отказывался работать в другом месте, кроме городского спортклуба. Объяснял он это свое нежелание тем, что может работать только на одного нанимателя.