Размороженная зона - Серегин Михаил Георгиевич

– А это уж не твое дело, – уже совсем другим, жестким и решительным голосом сказала девушка. – Душеприказчиком своим дядя Вахтанг меня назначил.

– Я понимаю, София, но и ты должна понять. Ты хоть представляешь, сколько, – на этом слове Горец сделал особенно четкое ударение, – этот «груз» стоит?

– Они были лучшими друзьями, – негромко ответила девушка и отвернулась к иллюминатору, ясно давая понять, что разговаривать на эту тему больше не желает.

Горец что-то пробормотал себе под нос и опустил голову. Колыма, по-прежнему сохраняя полное внешнее спокойствие, про себя хмыкнул. Да, Горец-то, оказывается, очень себе на уме. Мотивы-то его, конечно, понятны, но все равно это нехорошо. «Груз» не его, а значит, не о чем ему и беспокоиться. И говорить по-грузински пытался… Нехило же его припекло, если он решился об этом при нем говорить.

С другой стороны, как раз все понятно. Это ведь, наверное, его последний шанс переубедить племянницу Свана. Странно только, что он раньше не попытался. Хотя стоп! С чего это он взял, что не попытался? В Тбилиси у Горца было сколько угодно возможностей поговорить с Софией наедине, после того как он узнал, что у Колымы в Грузии за дело. Наверняка он и там с ней об этом разговаривал, а София не поддалась. Ну девчонка, ну молодец!

Колыма с теплотой покосился на глядящую в иллюминатор девушку. Точно, царица Тамара, да и только.

Следующие часа полтора все трое только изредка обменивались короткими односложными репликами.

– Огоньки какие-то внизу, – наконец нарушила долгое молчание София.

Колыма тоже выглянул в иллюминатор. Под крылом самолета и правда проплывали разреженные огоньки какого-то довольно крупного города. Блатной посмотрел на часы.

– К Якутску подлетаем, – сказал он. – Сейчас на посадку будем заходить.

20

– Достукались, мать вашу так! Доигрался подпол! – Высокий капитан с непокрытой головой и с автоматом в руках зло плюнул в снег. – Вот вам это сраное перевоспитание! Вот вам «красная» зона!

– Товарищ капитан! – К офицеру подлетел молодой вохровец-кинолог. – Пускать собак?

– Нет!! – Капитан рявкнул так, что слышно его было метров за двадцать. – Никаких собак!

Развернувшись, он крикнул еще громче:

– Никакой стрельбы! Близко к локалке не подходить! Держать дыру под прицелом! Ждем начальство! – И уже тише добавил: – Васильев это дерьмо заварил, он пусть его и расхлебывает.

Капитана можно было понять. Ночью, когда все высшее лагерное начальство уезжало в поселок, он оставался старшим по званию на всей территории зоны и нисколько не сомневался, что, если он сейчас допустит хотя бы малейший промах, Васильев найдет способ свалить на него вину за бунт.

Именно поэтому, подняв по тревоге бойцов и подведя их к огороженной локалкой территории, капитан и не подумал скомандовать немедленный штурм, а просто расставил вертухаев с автоматами вокруг и приказал не соваться близко к забору. Он прекрасно видел багровые отсветы от горящего за локалкой огня, но был уверен в том, что спасать там уже некого. Да и не особенно рвался капитан спасать лагерных активистов – уж он-то хорошо знал, что они собой представляют, и в глубине души даже испытывал определенное удовлетворение при мысли о том, что эти подонки наконец-то получили свое.

– Машину за Васильевым отправили? – резко спросил он стоявшего рядом сержанта.

– Так точно. Они уже наверняка сюда едут, тут всего-то пять минут туда, пять обратно.

«Плюс еще минут десять наш товарищ подполковник просыпаться будет, – подумал капитан. – Хотя нет. Это я зря. Уж сегодня-то он наверняка встанет побыстрее, когда услышит, какие у нас тут новости».

Капитан едва заметно скривил губы в злорадной усмешке. Ему с самого начала не нравилась затея с перевоспитанием, о чем он честно и предупредил Васильева, когда тот давал им приказ. Но субординация – вещь в армии нерушимая. Васильев – подполковник, а он всего лишь капитан, так что его мнением «хозяин» спо-койно пренебрег. С другой стороны, возможно, и сам Васильев затеял все это не по своей инициативе. То-то к нему незадолго до начала «перевоспитания» какой-то непонятный тип приехал. Кто он такой, никто не знал, но повадки у гостя были явно начальственные.

В проеме дыры, напротив которой и стоял капитан, неожиданно мелькнула какая-то черная тень. Стоявший впереди и чуть справа солдат вскинул автомат.

– Не стрелять!! – Капитан рванулся вперед и ребром ладони подбил ствол автомата вверх. Впрочем, этого можно было и не делать – солдат успел услышать команду и спуск не нажал.