Охота на пиранью - Бушков Александр

С самым блаженным выражением лиц все, кроме него, повалились там, где стояли. Чугунков сразу полез за флягой, присосался. Мазур бдительно следил за ним и вскоре схватил за руку:

– Стоп! Кому сказал?!

Оглядел всех, подметив, как Виктория страдальчески морщится, широко разведя ноги, шагнул к ней:

– Штаны спусти.

– Вы что...

– Штаны спусти, говорю! – прикрикнул Мазур.

Она, испуганно таращась, повиновалась. Ну да, так и есть – плавочки синтетические, узкие, тесные, впились в кожу, не рассчитаны на беготню по тайге...

– Скидывай-ка плавки быстренько, – сказал Мазур, повернулся к Ольге. – Тебя тоже касается, от жары и беготни скоро кожу натрет неимоверно... У кого еще трусы узкие и тесные, мигом стягивайте! Ну-ка, продемонстрируйте!

Сам он обожал трусы просторные, семейные – точно таких же вкусов, оказалось, придерживался и толстый Чугунков. Зато доктору пришлось снять обтягивающие плавки, раскрашенные в цвета американского флага. Весь этот стриптиз проделывался в темпе, без малейшего стеснения. Достав из рюкзака камень потяжелее, Мазур завернул его в снятые плавки, осмотрелся и запустил в сторону, подальше, вниз.

– Ну вот, полегчало? – хмыкнул он, сунул в рот сигарету. – Полежите пока...

Разделавшись с сигаретой в полдюжины жадных затяжек, Мазур отошел метров на двадцать, выискивая место, откуда смог бы глянуть на окрестный пейзаж. Отыскал.

Вот и березняк виднеется. И сопка, которую они обогнули, и сопка, которую перевалили по склону. Можно определить, откуда начался бег... Ага. Ну что же, километров десять отмахали, совсем неплохо с такой командой.

Прошел вдоль гребня еще с полсотни метров, теперь он не видел и не слышал товарищей по несчастью. Двинулся еще дальше – все не открывалось удобной точки, откуда мог бы посмотреть вперед, по ходу.

Ну, наконец-то, открытое место... Куда ни глянь – поросшие лесом сопки, словно могучие складки на коже неведомого чудовища. Кое-где виднеются обнаженные бурые утесы, мутно-белые каменные осыпи, равнины – ковры из тугой зеленой ваты. Впереди, километрах в трех, змеилась неширокая река. Обойти ее никак не удастся, придется форсировать вброд – вряд ли глубокая, отсвечивает под солнцем светло-голубым...

Со всех сторон – дикое, изначальное безлюдье. Пейзаж, не изменившийся за миллионы лет. Конечно, здесь миллионы лет назад плескалось море – но там, где тайга уже была, она выглядела точно так же, как сейчас... нет, миллионы лет назад еще не существовало вроде бы сосен и кедров, росли какие-то другие деревья, но все равно, дикий лес под равнодушным небом способен был проглотить тысячи подобных живых песчинок, даже не заметив. Только сейчас, глядя с высоты на раскинувшиеся вокруг зеленые просторы, Мазур понял, ч т о ему предстоит – и веселее от этого не стало. Нужно возвращаться и гнать их вперед, пока тоже не стали задумываться, о с о з н а в а т ь глухую безбрежность...

Что это там, позади?

Мазур напрягал глаза до рези, так, что начали слезиться. Не движение даже – тень движения, в самом начале преодоленного ими маршрута, едва заметное перемещение ухваченной не взором, а звериным инстинктом белой точки...

Положительно, белая точка существовала в реальности – но глаза уже слезились так, что дальнейших ее перемещений Мазур не мог рассмотреть. Ничего другого, только эта белая точка. Собака? Может отыскаться у Прохора в закромах хорошая лайка? Да запросто. В комплекте с парочкой таежных следопытов.

Попыхивая на ходу второй сигаретой, он быстро зашагал назад. Толстяк, сволочь такая, вновь присосался к фляжке, уже отполовиненной, и Мазур мимоходом легонько пнул его под копчик. Достал из рюкзака пачку сигарет, оторвал фильтры жменей и, опустив руку в карман, искрошил там табак вместе с бумагой – пора заняться следами...

– Поднимайтесь, – сказал он негромко. – Могу обрадовать: кажется, появились охотнички. Далеко, конечно, но с посиделками пора кончать... Трусцой под горку!

Задержался и обработал табаком следы на широком пространстве, прошел метров десять, посыпая трухой путь отхода. И вдобавок побрызгал водочкой. Собачке этого хватит выше крыши, враз сойдет со следа, болезная...

У подножия сопки повторил те же манипуляции, извел весь запас – и вывернул карман, старательно вытрясая последние крошки. Только бы речка и впрямь оказалась неглубокой – вряд ли их собачка дрессирована по спецметодике... а если все же? Ладно, об этом пока думать не стоит...