Контрольная молитва - Серегин Михаил Георгиевич

– Задержанные вами граждане оказались работниками частного сыскного агентства, кстати, давно и плодотворно сотрудничающими с органами правопорядка.

– Не понял, – отец Василий почувствовал, как по его спине поползли мурашки.

– А что тут непонятного? – саркастически усмехнулся Ковалев. – Вы применили к ним грубое физическое насилие и в результате сорвали важные следственные действия.

– Все как раз наоборот! – вытаращил глаза отец Василий. – Это они применили ко мне грубое физическое насилие! Вы что, забыли?

– И у вас есть свидетели?

– Моя жена вам это подтвердит!

Ковалев усмехнулся.

– Моя жена тоже что угодно подтвердит, если это мне поможет.

– Да вы посмотрите на мой дом! – заорал священник. – Он же буквально изрешечен пулями! У меня вся цистерна пробита!

– Не спорю, возможно, – согласился начальник УВД. – Но, во-первых, насколько мне известно, в доме у вас орудовали совсем другие люди, а не те, которых вы задержали…

– Они одна шайка!

– А вот это пока никем не доказано. И, кстати, у меня нет вашего заявления о каком-либо материальном ущербе. Так что официально, – Ковалев подчеркнул это слово «официально», – мне неизвестно, что там у вас с цистерной случилось.

– Да не в цистерне дело! – приподнялся над столом священник. – Они все бандиты!

– Во-первых, сядьте! – оборвал его Ковалев. – А во-вторых, это опять-таки не доказано! Адвокаты утверждают иное.

– Они были вооружены! – не сдавался отец Василий.

– У них есть разрешение на ношение оружия, – развел руками начальник милиции.

– Они в меня стреляли!

– Вы еще скажите спасибо, что я с их адвокатами договорился! – гневно вспыхнул Ковалев. – Кстати, они утверждают, что вы двум работникам агентства нанесли тяжкие телесные повреждения, а гражданину Печенкину сломали руку аж в двух местах! Да вас судить за это можно!

– Но они решили не судиться? – внезапно успокоился священник.

– А кому охота судиться с православной церковью? – усмехнулся Ковалев. – Но вот в патриархию они обязательно обратятся! Чтобы вас, так сказать, вздрючили по партийной линии!

Отец Василий обессиленно упал на стул. Мерзавцы все просчитали верно. Понятное дело, начнись настоящее следствие, и им бы не поздоровилось, а так… в патриархии ведь тоже люди сидят! Зачем им иметь неприятности из-за слишком вспыльчивого священника? Тут ведь как все преподнести…

Он еще раз внимательно обдумал положение дел. В этой ситуации, даже если Ковалев как мент честен, он братве не противник. Потому что на стороне бандитов и адвокаты неплохие, и деньги немалые, а свидетелей они себе каких хочешь найдут. А вот на стороне священника, кроме верной супруги Олюшки, никого, в общем-то, и нет. Разве что министр Козелков согласится что-нибудь подтвердить. Но это вряд ли, не любит эта публика светиться в таких делах. В этот момент отец Василий остро пожалел, что поступил не по правилам, сдав террористов вместе с их взрывчаткой службе охраны, а не прямо в органы.

– Ну что, поостыли, батюшка? – поинтересовался Ковалев.

– Да.

– У вас ко мне еще вопросы есть?

– Есть один, – кивнул священник.

– Я вас слушаю.

Отец Василий рассказал историю с задержанием и сдачей участковому малолетнего наркомана, не забыв упомянуть, что и сегодня на том же месте видел группу подростков.

– Это все? – холодно спросил Ковалев.

– А разве этого мало? – с болью в голосе поинтересовался священник. – Они же с малолетства к этой сатанинской отраве привыкают!

– Значит, так, батюшка, разъясняю, – Ковалев поднялся из-за стола и прошелся по кабинету. – Об этом месте наркоторговли мы знаем давно – граждане сигнализируют, – но проблема эта, как вы сами, наверное, понимаете, не столько милицейская, сколько социальная…

Отец Василий внимательно слушал.

– Нет, мы, разумеется, неоднократно проводили следственные действия, но, вынужден признать, без должного успеха. Они к себе подпускают далеко не каждого, а только тех, кто уже проверен. Да и скинуть наркотик легко, и поди докажи потом, чей это пакетик на земле валяется.

– И что же делать? – не утерпел отец Василий.

– Я же сказал вам, что это проблема социальная, а не милицейская. Вот когда разрешится ситуация с безработицей, повысится качество воспитательной работы с молодежью, тогда и наркоманию можно искоренить.

– А на хрена, извините, конечно, за грубое слово, мы тогда вас содержим? – зло поинтересовался священник.