Комбат в западне - Гарин Максим

За дверью послышалась возня и негромкий голос:

— Кто там?

— Это я, — бросил Вадим Семенович, стоя прямо перед дверным глазком.

— О, какие гости! — послышался взволнованный голос. Затрещали замки, зазвенели цепочки и дверь открылась.

Хозяин квартиры Станислав Борисович Шеришевский сделал шаг в сторону и даже немного поклонился — ровно настолько, чтобы не уронить собственное достоинство. Первым в квартиру вошел Свиридов — так было заведено. А вот следом за ним шагнул его хозяин Вадим Семенович.

Шеришевский подал руку, Чурбаков протянул свою бледную ладонь и позволил пожать ее.

— Раздевайтесь, Вадим Семенович.

Серый плащ оказался на руке Бородина.

— Когда ты говоришь таким тоном, мне хочется дать тебе на чай.

— Что ж, я привык, можете дать, — ухмыльнулся Станислав Борисович. — Проходите, проходите., Чурбаков прошел в кабинет и ему сразу же показалось, что он начинает задыхаться от обилия книг и спертого воздуха. Он подошел к окну и открыл форточку.

— Ой, не надо, Вадим Семенович, я ужасно боюсь сквозняков! И экспонаты мои не любят — доски покоробить может.

— А я люблю свежий воздух и вам советую. Иначе астма, бронхит, туберкулез и всякая прочая ерунда.

— По вам не скажешь, выглядите вы отлично, — польстил гостю Станислав Борисович.

— Именно поэтому, — уточнил Чурбаков. Он сел в кресло, забросил ногу за ногу и осмотрелся по сторонам. — И что, ты прочел все эти книги?

— Не все, — сказал Шеришевский, — но многие прочел. Эти я так, для продажи. Коллекция, понимаете ли, я этим занимаюсь, с этого живу.

— Ты нашел покупателя? — глядя прямо в глаза Шеришевскому, произнес Чурбаков.

— Конечно! Был он у меня сегодня.

— А деньги у него есть?

— Сказал, что да.

— Кто это?

— Вы его не знаете.

— Иностранец, что ли?

— Да, иностранец.

В обществе Чурбакова Станислав Борисович Шеришевский чувствовал себя ужасно неуютно. То ли от цепкого липкого взгляда, которым тот буквально прожигал насквозь, то ли от неторопливой уверенной речи, но в Шеришевского в присутствии Чурбакова вселялся страх. И он всегда с облегчением вздыхал, когда они расставались.

— А сам ты что, беден? Не можешь себе позволить такое приобретение?

— Что вы, что вы, Вадим Семенович, откуда у меня, у старого человека такие деньги?

— Не прибедняйся, Шеришевский, проценты ты имеешь неплохие. Думаю, ты и иностранцу зарядил проценты.

— А как же, — признался Шеришевский, — ведь я с этого живу.

— Ну ладно, это твой бизнес. Когда он прибудет?

— Он был сегодня, договорились встретиться завтра.

— Завтра я с ним встречаться не буду.

— Как это!? — воскликнул Станислав Борисович. — Он же специально ради этого прилетел из Франции, — Значит, француз?

— Да, француз, Жак Бабек. Очень известный коллекционер, почти на каждом большом аукционе что-то выставляет и денег у него не мерено. Он даже Пуссена купил.

— Что купил?

— Не что, а кого, — немного обиделся Станислав Борисович. — Картину Пуссена купил.

— Где купил?

— У нас, в России. Я нашел, а он купил. А икон он скупил здесь, так вообще из досок можно целый дом построить!

— Плевать мне на это! Ты ему показал?

— Конечно, Вадим Семенович, о чем речь! Показал, он тут на нее дышал, чуть ли не молился.

— Давай ее сюда.

Шеришевский засеменил, подошел к шкафу, повернул ключ и вытащил панель «Янтарной комнаты», завернутую в мягкую ткань.

— Разверни, — приказал Чурбаков.

Шеришевский дрожащими пальцами развернул ткань.

— Не подменил?

— Как можно!

— Я ее забираю. Полюбовались и хватит, — А если она завтра понадобится? И как вообще…

— Я сам с ним встречусь, — вдруг сказал Чурбаков. — Если ты говоришь, у него есть деньги. — Да-да, конечно, у него есть деньги, иначе бы он не приехал.

— А что ему еще надо?

— Он хочет убедиться, что она в целости и сохранности.

— Ну что ж, убедится, это не сложно. Правда, придется отправиться в небольшое путешествие.

— В какое путешествие? Как в путешествие? А разве она не в Москве?

— Ты что, Шеришевский, сумасшедший или меня за такого держишь? Я, по-твоему, с ума сошел, чтобы держать такую ценность в городе?

— Нет, я понимаю".

— Тогда о чем речь?

— А как же мои проценты?

— Ты получишь свои проценты, не волнуйся. Я ведь тебя никогда не обманывал.

Хотя убедиться в том, может ли обмануть Вадим Чурбаков или нет, у Шеришевского не имелось возможности.