Приговор воров - Серегин Михаил Георгиевич

Петя Злой усмехнулся.

– Но теперь я вижу, что Щукин тут руку приложил, – убежденно проговорил Филин. – Точно. Его почерк. Его самого никто не видел, и никаких следов не осталось… Вот сука! Точно, он Седого завалил – и врача этого под машину толкнул. Я просто жопой чую!

– Чувствительная у тебя жопа, – одобрительно усмехнулся Петя.

– Тогда что же нам делать? – спросил Филин, закуривая новую сигарету. – Где искать этого урода – Щукина?

– Я не знаю, где, – мрачно проговорил Петя, – но я знаю – как?

– Как? – жадно спросил Филин.

– Вот послушай, – сказал Петя Злой.

* * *

Ничего не было слышно пока о человеке, из-за которого гудел весь курортный город, где и происходили эти события. А между тем не лишним было бы узнать немного о том, кто такой этот Николай Щукин.

Родители Щукина выросли и сформировались в советскую эпоху – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако Николай почти с самого рождения уяснил, что какие бы то ни было идеалы – коммунистические или демократические – просто-напросто удобная ширма для удовлетворения собственных потребностей. Тогда зачем лицемерить и прикрываться какими-то высшими задачами, если ставишь перед собой задачу прямую и совершенно конкретную – обеспечить себе сносное существование.

Такой сугубо практический подход к жизни органично переплетался в системе мироощущения Щукина с буйным полетом его фантазии и непреодолимой тягой к острым ощущениям.

После школы Николай пытался поступить в институт, но провалился, и ему не оставалось ничего другого, как пойти в армию. Он не ставил себе задачи каким-то образом откосить, решив, что институтские знания может заменить опыт, который наверняка появится у него после прохождения армейской службы.

И оказался прав.

Благодаря прекрасным физическим данным Николай получил направление в разведроту одной из частей внутренних войск. Там его обучили искусству маскировки – всевозможным способам изменять свою внешность, взрывным работам, различным методам проникновения в закрытые помещения, стрельбе и мастерству рукопашного боя. Всему, чему его научили в армии, Щукин незамедлительно нашел применение на гражданке – он побывал в шкуре братка, работая на своего приятеля детства, который в то время успешно занимался рэкетом. Но через некоторое время Николай решил, что жизнь братвы не для него, и вышел из дела, прихватив с собой всю общаковскую кассу.

Конечно, после этого инцидента Щукину пришлось вести преимущественно кочевой образ жизни, мотаясь по стране, заводя новые знакомства и подыскивая новые жертвы, но, как оказалось, это было то, чего он все годы желал. Как раз с этого периода началась, собственно, его деловая биография.

Только вот спустя год с того момента, как Николай Щукин стал вольной птицей, с ним произошло то, после чего он навсегда потерял веру в любовь и свободу – на три года, – зато приобрел полезные связи в блатном мире, кучу бесценного жизненного опыта и бесконечно циничное отношение к окружающей его действительности.

Щукин давно избавился от чувства сострадания к ближнему, жалости к убогим, утратил способность к самопожертвованию и прочей высокопарной ерунде. Он считает подобные чувства уделом слабых и умственно ущербных людей, неспособных на серьезный поступок. Им не движут никакие моральные принципы. Он считает правильным только то, что доставляет ему удовольствие и идет ему на пользу.

Однако у Николая все же существуют кое-какие представления о чести. Щукин никогда не лишит старуху последнего пятака на хлеб. Зато может оставить без средств к существованию семью состоятельного человека, перешедшего ему дорогу. Он никогда не убьет человека без веской причины. Зато может зверски изувечить кого-нибудь, кто мешает ему жить.

Щукин даже пройдет мимо девушки, к которой пристает хулиган, посчитав, что она сама в этом виновата (как, кстати говоря, и бывает в большинстве случаев). Но ту же самую девушку он может, не раздумывая, вытащить из объятого пламенем дома. Просто потому, что ей еще рано умирать.

Вообще Николай – человек настроения. Если ему плохо, то он запросто набьет морду тому, кто «не так» на него посмотрит. А в хорошем расположении духа может полчаса извиняться перед каким-нибудь лохом за то, что наступил ему на ногу.

И Щукин – одиночка.

У него есть масса приятелей, но нет ни одного настоящего друга, хотя много тех, ради кого он согласен рисковать своей жизнью – и Седой был из числа таких людей.