Авторитет - Седов Б. К.

– Леон Нгамиби, – не выдержав гипнотический взгляд Влада, пленник быстро отвел глаза.

– Нигериец? – уточнил Невский.

– Ай эм… я… ситизен Холланд, – нигериец, как и следовало ожидать, более-менее понимал русский.

– Меня не волнует, какого цвета твоя ксива. У меня самого их семь штук. Я спрашиваю, откуда ты родом?

– Я родить в Лагос, – тихо признался драгдилер.

– Значит, нигериец. Так я и думал. Многовато вашего хвостатого племени в России развелось. Пора уже дератизацию проводить. Когда и откуда приехал в Санкт-Петербург?

– Из Амстердам. Месяц назад, – сообщил пленник.

– Сколько ваших в городе?

– Пятнадцать, – с каждым ответом голос нигерийца становился все тише.

– Все из Амстердама?

– Нет. Только три. Я, Магиба и Занга. Другие из Таллинн.

– Кто старший? – бросил Влад. – В глаза смотреть, гнида!!!

– Я… меня теперь… бразерс… килл, – обреченно мотнул курчавой головой Нгамиби, угодивший между молотом и наковальней.

– Я никогда не бросаю слов на ветер, черномазый, – холодно произнес Невский. – Даже в разговоре с такими залетными тварями, как ты. Так вот. Я тебе в присутствии этих людей, – Рэмбо быстро огляделся, – твердо обещаю, что ты будешь жить. И до конца жизни никто тебя пальцем не тронет. Будешь одет-обут-накормлен. Но после всего, что ты уже сделал, жизнь нужно заработать. Отвечай на вопрос. Я жду. Кто старший?

– Его нейм Макс, – после затянувшегося молчания, когда Рэмбо уже начал терять терпение, наконец прошептал дилер.

– Он черный?

– Да, – кивнул пленник. – Блэк. Лагос. Все Лагос. В начале азуль… убежищ, в Холланд. Давно. Горбачев. Потом паспот… ситизен. Потом Эстония жить. Теперь Сайнт-Питерсбург. Бизнес. Так сказать Макс.

– Ясно. Кто ваша крыша? Ты меня понял? Кто из гангстеров вас защищает?

– Иес. Андестенд, – мотнул башкой дилер. – Крыша нет. Есть большой босс. Больше Макс. Хозяин.

– Сколько человек вы уже подсадили на «Третий глаз»?

– Мне три. Всего, мэйби… двадцать пять клиент. Итс нью вери-вери спесификал драг. Очень дорого.

– Чем еще торгуете? Героин?

– Ноу хероин. В Сайнт-Питерсбург хероин торговать айзер и джипси…

– Цыгане?

– Да. Цыган. Мы только синтетик. Ко-лье-са. Разный. Экстази. ЛСД, марк. Сейчас – «три ай».

– Откуда приходит товар?

– Экстази – из Таллинн, Эести. ЛСД и «три ай» – из Латвия. Рига сити.

Невский скрипнул зубами. Вот так сюрприз. С латвийской столицей, в корень обнаглевшей от безнаказанности после вступления в Евросоюз и ставшей восточноевропейским рассадником гитлеровского реваншизма и центром оголтелой русофобии, его связывало полжизни. Родившись в Питере, он покинул его в младенчестве. Мама уехала в Ригу к отцу, живущему там еще с конца шестидесятых, после окончания университета, потомственному сибиряку с питерской фамилией. Невский прожил в Риге до восемнадцати лет. Там вырос, закончил школу. Там первый раз влюбился. Там фанатично увлекся культуризмом и, будучи несовершеннолетним подростком, заработал на видеокассетах и нелегальном прокате свой первый «лимон» рублей. Из Риги же, не сумев откупиться от службы, призвался на Северный флот. Там, на берегу Рижского залива, в Юрмале, до сих пор, несмотря на уговоры сына, жила с новым мужем мама Влада. Как минимум трижды в год Невский навещал ее, сначала один, затем – вместе с женой и Егоркой. Так или иначе, но известие о том, что редкая синтетическая дурь производится не где-нибудь в широко известной своими «колесными» нарколабораториями Польше, а именно в Риге, Рэмбо буквально взбесило. Почему-то ни с того ни с сего вдруг стало ужасно мерзко и погано на душе. Словами не передать.

– Как найти Макса? – стараясь держать себя в руках, хотя это было очень непросто, спросил Невский.

– Его телефон есть в мой телефон. Под имя Микки, – сказал нигериец и зыркнул глазами на Фюрера. – Вот он забрать трубка.

– Дай, – Влад требовательно вытянул руку. Стас положил в нее крохотный, очень дорогой мобильник.

– Если кто-то звонить Макс и спросить Микки, это есть эмедженси, – предупредил Нгамиби, слегка воспрянувший духом после обещания оставить его в живых. – Как будет по-русски?

– Я понял. Опасность, тревога, – кивнул Невский. – Где ты сейчас живешь? Адрес.

– Мы все живем в два большой дом, в Коломяги. Это дома Бруно. Большой босс. – Дилер назвал адреса.

– Бруно тоже черный?

– Ноу. Белый. Русский. Страшный человек. Он давно знать Макс, еще из Таллинн. Бруно предложить делать новый бизнес в Сайнт-Питерсбург. Макс приехать. Звать нас работать.