Вольный стрелок - Серегин Михаил Георгиевич

Его освободили по ходатайству того самого Валерия Маркова, с чьими ребятами он так ловко разобрался в кафе. Но вовсе не для того, чтобы устроить самосуд и благополучно спровадить его на тот свет.

Марков, сам «афганец» и бывший боец армейского спецназа, не то чтобы оказался в претензии на Свиридова, но в личной встрече даже выразил свое восхищение его действиями.

— Сразу видна школа, брат Володя! — Марков, рослый, статный парень лет тридцати пяти, тяжело хлопнул его по плечу сильной ручищей и ухмыльнулся во все широкое приветливое лицо. Бандита Валерий Леонидович напоминал чрезвычайно мало и по внешности, и по манерам, и по выговору. — Спецназ?

— Спецназ, — сквозь зубы ответил Свиридов.

— В Чечне был?

— Везде я был.

— Что, и в Афгане? — обрадовался Марков. — Ну, тогда совсем родной. За что ж ты так моих дуболомов-то?

— Вот за это самое. А если хочешь поподробнее, спроси у них самих, если там кто уже очухался.

— Да мне с ними неинтересно разговаривать, я наперед знаю, что они там лепетать будут. А вот с тобой интересно. — Китобой посмотрел на Влада тяжелым испытывающим взглядом и потер пальцами виски. — Ты серьезно влип, Владимир. Я могу тебя отмазать, но в наше время ничего не делается даром. Услуга за услугу.

— Мне в самом деле нет никакого интереса протирать нары, — незамедлительно отозвался Свиридов, — что же ты хочешь?

Марков хотел, можно сказать, совсем немногого.

А именно — убить одного замечательного государственного деятеля. Совмещающего работу в городской мэрии и активный — и весьма сомнительный, а порой попросту противозаконный — бизнес. До недавних пор он покровительствовал, а теперь на волне президентской кампании (напомню, это был 1996 год) решил реализовать кое-какие свои амбиции. В этом плане союз с откровенным криминалитетом был ему невыгоден, и этот господин — с милой фамилией Веселов — решил избавиться от недавних партнеров.

Марков решил начать ответные военные действия, но два следующих одно за другим покушения на ренегата провалились.

Именно в этот момент под руку подвернулся явно не дилетант в науке убивать Владимир Свиридов. И такова была теперь плата за его свободу.

Убить Веселова.

Он честно расплатился по представленным ему счетам.

Причем в процессе подготовки к финальному выстрелу Влад увидел красу и гордость администрации с таких отвратительных сторон, что испытал искреннее желание стереть с лица земли этого порочащего человеческое племя мерзавца даже безвозмездно.

После этого он не расстался с Марковым, и этот союз дал свету Чистильщика, Робин Гуда наших дней, погрязшего в крови, грехе, часто смеющегося от разочарования и боли, мифического киллера Поволжья — Вольного Стрелка.

Нелепая, грустная сказка наяву.

Глава 6

ГОСТИ ГОСПОДИНА ЛУКИНСКОГО

Влад недаром вспомнил свое первое дело — с Веселовым. Потому что Михаил Лукинский и по своему положению, и по своим занятиям с единовременным совмещением коммерческой и политической деятельности напоминал покойного сотрудника мэрии. Кроме того, по отзывам общих знакомых — а, как известно, все люди планеты знакомы друг с другом через цепочку в пять человек, — он слышал о нем сомнительные и противоречивые отзывы. Но все это требовало тщательной проработки.

Все-таки он, Влад, так и не смог опуститься до уровня обычного, пусть исключительно высококлассного, киллера. Для него существовали многие этические барьеры, общие для всех людей.

Какая глупость, часто закрадывалась мысль. Но, быть может, именно благодаря этому, а не только исключительному искусству выживания он все еще не отправился держать ответ за грехи перед богом.

Он часто вспоминал о боге. Странно, но и их идеологический, а в сущности, духовный наставник в спецотряде «Капелла» профессор Климовский часто упоминал бога.

И это в то время, когда только суетная атеистическая чесотка забавляла серые безликие массы в этой проклятой этим не существующим для них богом стране — и то лишь как попытка беспомощно ощупаться в этом мире.

И вот сейчас, как то ни странно, он направлялся в церковь. В Воздвиженский собор. Нет, Влад вовсе не считал необходимым систематическое посещение церкви и аккуратное соблюдение налагаемых церковью запретов, обязательств и постов. Это было бы фальшью и лицемерием.

Для этого ему нужно было выполнять хотя бы одну заповедь: не убий.