След пираньи - Бушков Александр

Изображение уже не прыгало – похоже, «оператор», описав широкую дугу, зашел сбоку и снимал поляну, покрытую редким кустарником. Человек в красном спортивном костюме уже не бежал – прижавшись спиной к стволу, медленно сползал на землю, и на лице был такой ужас, что человеческого, в общем, и не осталось вообще. Загнанное животное.

Кусты слева колыхнулись, показались охотнички – запыхавшиеся, уверенные в себе. Бежавший первым остановился, с хищной улыбочкой стал поднимать ружье – медленно-медленно, не было нужды торопиться…

– Остановите! – истерически вскрикнула Джен.

Мазур не спеша подошел к магнитофону, он еще успел услышать выстрел, прежде чем картинка исчезла с экрана. Оглянулся, налил из бутылки на столике пальца на два, сунул бокал в руку Джен, прикрикнул:

– Ну-ка, залпом!

Сгоряча он произнес это по-русски, но она, не переспрашивая, одним махом выплеснула в рот янтарную жидкость, перекосилась, закашлялась. Торопливо содрав обертку с конфеты, Мазур сунул ей в рот импортное лакомство. Спросил:

– Без обмороков обойдемся?

Она кивнула, вытирая рот ладонью. Выдохнула:

– Боже мой…

Мазур уже старательно упаковывал кассеты в пластиковый пакет. Он еще загодя положил в карман приличных размеров рулон синей изоленты – и теперь покрывал сверток плотной скорлупой, виток за витком, так, чтобы и капелька воды внутрь не проникла. На всякий случай, мало ли что. Ожидать приходится всего – вплоть до взятия «Жемчужины» на абордаж, когда добираться до берега придется вплавь…

В коридоре простучали торопливые шаги. Мазур уже упаковывал тем же способом ворох цветных фотографий – и, не прекращая работы, повернул голову к двери.

Влетел майор Прагин, держа автомат в руке, дулом вниз:

– Ну что?

– Можно сматываться, – сказал Мазур, накручивая виток на виток. – Самое время…

– Вертолет поблизости! Кружит вокруг…

– Ого, – сказал Мазур, не испытывая ровным счетом никаких эмоций. – Может, девочке там, на пароходе, и не показалось? Какой марки?

– Да откуда я знаю… Кружит поблизости. Не видно пока что, но слышно четко…

– Что такое? – вскинулась Джен, напряженно слушавшая непонятный ей, никаких теперь сомнений, разговор.

Мазур прошел к окну, недолго повозился со шпингалетами. Высунул голову в ночную прохладу.

В самом деле, на некотором отдалении, высоко в звездном небе, слышалось явственное металлическое зуденье. Судя по звукам, вертушка выписывала широкие круги. Высота – метров триста, автоматически прикинул Мазур, тип и марку пока что не определить точно. Однако ручаться можно: это не боевой, не «крокодил» огневой поддержки, способный в пару минут разнести «Заимку» на щепочки, так что, глядишь, и поживем…

Поманил пальцем Джен. Она подбежала, прислушалась и, надо отдать ей должное, поняла мгновенно. Никаких вопросов задавать не стала – смотрела вопросительно, с надеждой.

– Майор, – сказал Мазур, – я, вроде бы, пока что командую?

На простоватой физиономии захолустного комбайнера без труда читалось, что командовать предпочел бы он, – но и приказы вышестоящего начальства обязан соблюдать строжайшим образом. Майор кивнул.

– Отлично, – сказал Мазур. – Мне тут еще возни минут на несколько… Разместите людей для круговой обороны. Пулеметчику на башне сидеть тихо, как мышке, все внимание на окрестности. Вертушка вполне может отвлекать внимание, а подойдут они от леса… Словом, не мне вас учить.

Майор не тратил времени – тут же, полуотвернувшись, нагнув голову к левому плечу, принялся отдавать приказы в микрофон крохотной рации. Шум вертолета вновь надвинулся, уплыл влево, описав приличных размеров дугу.

– Выключить свет? – тихо спросила Джен.

– Бессмысленно, – ответил Мазур, в темноте, но без лишней поспешности наматывая витки. – Если это посторонние, они и так видят все сверху – в такую-то ночь… А если по нашу душу – и так знают…

Майор исчез за дверью. Скинув плоский рюкзак, Мазур забросил туда синий сверток размерами чуть побольше кирпича, перехватил взгляд Джен – прямо-таки по-детски обиженный. Усмехнулся, протянул ей сверток с фотографиями:

– Ну, коли уж братство народов… Только не потеряйте.

По соседним строениям, по земле, по горбатому мостику скользнул желтоватый, слабый свет прожектора. Гул вертолета слышался едва ли не над самыми крышами. Неужели идет на посадку? Теперь Мазур мог со всей уверенностью определить… ага, и гадать нечего. Призрачно белевший в серебристом лунном сиянии Ка-26 повис над восточной оконечностью «Заимки» – пассажирский вариант, с кабиной, где может уместиться дюжина обычных мирных граждан, или вполовину меньшее количество десантников в полном боевом снаряжении… Вертолет, зависший было, дернулся, плавно снижаясь, прошел над воротами с обвисшим флагом, уже совсем решительно стал опускаться неподалеку от них на ровную площадку, старательно освещая ее прожектором. Белый, как кусок рафинада, с красной каймой, красным крестом в круге и большими буквами САНАВИАЦИЯ поперек борта. Со своего места Мазур видел две фигуры в пятнистом, прижавшиеся к воротам с обеих сторон калитки, – но вот заметили их с вертолета или нет?