Силовой вариант - Колычев Владимир

— Я вижу, вы не замужем, — лукаво посмотрел он на нее.

Обручальное кольцо у нее было, но на пальце левой руки.

— Все-то вы замечаете, товарищ начальник уголовного розыска…

— Грех такую женщину упускать, — честно признался он. — Может, сходим в ресторан? Или в казино? Можно в ночной клуб. Вы не пожалеете…

— Боюсь вас разочаровать, но вечерами я сижу дома. И всему предпочитаю полное одиночество… Но если вам скучно без меня, можете мне позвонить. Просто позвонить…

Он думал, она сейчас достанет из сумочки визитку и даст ему. Но она всего лишь продиктовала номер своего сотового телефона.

Зато он протянул ей визитку.

— Не дай бог, чтобы пригодилась, — очень серьезно сказала она. — Ну все, пока. Звоните…

Она села в машину и поехала в направлении Глубокого озера. Степан невесело вздохнул и направился к сноси машине.

Романтическое знакомство завершилось ничем.

Может, это и к лучшему. Степану очень бы не хотелось, чтобы такой потрясающей женщиной, как Жанна, всерьез занялась малолетняя проказница по имени Катя.

Степан сидел в своем кабинете. И с участием смотрел на посетительницу.

Мать, у которой пропала дочь Вика. Уже вторую неделю о ней ни слуху ни духу.

— Вы должны ее найти! — заклинала несчастная женщина.

— Ищем, Елена Николаевна, ищем, — заверял ее Степан.

Он и в самом деле занимался розысками пропавшей девушки. Прочесали все леса и поля окрест, чердаки и подвалы во всех домах. Большую работу проделали, и никаких результатов. Мало того, он добился, чтобы фотография Вики была у каждого постового милиционера во всей Москве. И по телевизору ее фото несколько раз показывали. Но, увы, никаких результатов.

Рома Лозовой прошелся по Викиным знакомствам. Опросил всех, кто ее знал. Кто что видел, что слышал. Но и тут ничего конкретного.

— Плохо ищете, — с укоризной посмотрела она на него.

— Согласен, — Степан проглотил пилюлю. — Елена Николаевна, скажите, а было такое, что Вика возвращалась поздно? Затемно?

— Редко, но бывало. Она очень серьезно относится к учебе. Иногда допоздна засиживается в библиотеке… А сейчас у нее сессия. Могла задержаться. Но чтобы не ночевать дома…

У Степана было предположение. Возможно, Вика возвращалась домой поздно. И попала в руки маньяка-насильника. Эта встреча стала для нее роковой. Как для тех двух девушек, Александры Молоковой и Зинаиды Спицыной. Этих девушек искать не надо. Их уже нашли. Одна похоронена, вторую кремируют сегодня.

— А от станции метро до вашего дома не так близко. Скажите, Вика могла остановить такси?

— Вообще-то могла. С деньгами у нее проблем нет…

Александра и Зинаида тоже ловили такси. И нарвались на маньяка.

Степан был почти уверен, что Вика стала жертвой маньяка. Только ее труп был спрятан дальше, чем другие. Или глубже…

Свои соображения Степан держал при себе. Незачем расстраивать женщину. Ей и без того худо.

Он и его ребята делали все, чтобы поймать маньяка. Пока у них ничего не получалось. Слишком умен мерзавец. А может, ему просто везет? Но сколько бы веревочке ни виться… Попадется он когда-нибудь ему в руки. И тогда Степан узнает, сколько на его совести трупов. И возможно, тогда он узнает и о Вике…

Не раз с замиранием сердца представлял себе Игнат, как пройдется по улицам Битово в военной форме. Грудь колесом, гордая походка настоящего бойца, аксельбанты, краешек черной тельняшки, пуговицы золотом горят, блеск значков. Все девчонки попадают, когда он появится во дворе.

Все два года службы он воображал себе это. И никак не думал, что возвращение домой будет таким…

Он прибыл в Битово. От станции метро до его дома далеко, три автобусные остановки. Но ему хотелось пройтись пешком.

Настроение отличное, походка летящая, в голове сотни планов. Он уже подходил к своему дому, когда навстречу попался Гена Жалыбин, его лучший друг.

— Как чуяла моя задница, что ты, братан, сегодня нагрянешь! — обнимая его, ревел Гена. — Заждались тебя, блин!..

Да он и сам замучился ждать, когда его уволят. В марте этого года недоразумение одно вышло. Командир роты у них каратюга отменный, любого завалит. Ну и прикола ради Игната в спарринг с собой поставил. А он возьми да отделай его под орех, чуть ребра ему не переломал. Капитан зуб на него заимел. Всех его друганов еще в апреле-мае поувольняли, а его до начала июня задержали. Но ничего, главное — он уже дома.

— Гуляем сегодня, братан! — хлопал по плечу друга Игнат. — За мной поляна…

Матушка сегодня стол накроет. Всех своих друганов созовет и подруг. Но прежде всего, конечно, Вику. Соскучился он по ней.

— Когда? Прям счас? — спросил Гена.

— Ну нет, вечерком. Посидим, погудим, а потом на дискотеку толпой дернем…

— Да нет, — почесал затылок Жалыба. — У меня работа. В шесть вечера я как штык на месте должен быть…

— Куда устроился?

— Ночной клуб «Стрип». Помнишь, ты в отпуске был. Мы еще проходили мимо, облизывались…

— А-а, это где стриптиз крутят…

— Ну да. Короче, я там теперь вышибалой… Я ж когда устраивался, с самим Клодом махался…

— Клод?.. Этот тот, который из братвы?..

Игнат слышал о таком. Клод. Крутой каратист из мафии.

— Точняк…

— У него еще черный пояс…

— Ага…

— Ну и что, вломил ты ему? — подковырнул друга Игнат.

Вообще-то ирония не совсем уместна. Жалыба в драке силен. Из всей их компании только один Игнат и мог с ним справиться. Сызмальства они вместе. Жестокие драки с командой из соседнего двора, подвалы-качалки, где безжалостно мутузили друг друга. В четырнадцать лет секция таэквондо, затем на кикбоксинг перешли. Махались не ради того, чтобы каты красиво крутить, а для того, чтобы в драке челюсти врагам крушить. В жестком стиле работали.

Жалыба и сейчас продолжал заниматься у Антоныча — тренер такой по кикбоксингу. Наверняка за последние два года уровень его возрос.

— Да уж, вломишь ему! — отмахнулся Жалыба. — Клод машется как бог. Только и я чего-то стою. Он сразу это понял. Поэтому и взял к себе. Круто, а?.. Слушай, там охранник один уходить собирается. Хочешь, я похлопочу? Пятьсот баксов в месяц — где ты еще такие бабки срубишь?

— Ну, если не трудно…

Деньги ему нужны. Ведь он собирается в скором времени создать семью.

— Да какой вопрос… Вместе в «Стрипе» заправлять будем. Все нас бояться будут…

— Ух какой грозный! — подначил его Игнат. — А не прогонишь, если мы к тебе толпой завалим?..

— Да нет, чего уж…

— Только не жди нас. Мы с Викой на стриптиз не пойдем. А без нее, сам понимаешь…

— А-а, Вика, — неожиданно потух Жалыба. — Ну да, Вика…

— Чего ты там мямлишь? — В душе у Игната шевельнулся холодок.

— Понимаешь, брат, тут это… Короче, Вика пропала…

— Как это пропала? — Ноги налились свинцовой тяжестью.

— Да уже почти две недели, как ее нет. Поехала в институт, а обратно не вернулась… Короче, ищут ее, а найти не могут… Вроде как похитил кто-то…

Времена нынче беспредельные. Кражи людей — это уже давно перешло в разряд обыденного. Никто не удивляется, когда по телевизору сообщают об очередном похищении.

Но чужое горе Игнат не примерял на себя. Никак не мог подумать, что похитят и Вику.

Она красивая, ее могли похитить, чтобы изнасиловать. А потом… Нет, об этом лучше не думать.

— Может, обойдется? — заглянул ему в глаза Жалыба.

Только Гена не успокоил, а, напротив, еще больше разволновал Игната.

— Что же теперь делать? — убито пробормотал он.

— В этом деле, брат, я тебе не советчик, — сказал Гена и как-то странно посмотрел на него. — Вику менты ищут, ходят тут, спрашивают.

— Ну хоть что-нибудь узнали?

— Да что они узнают. След от ее института тянется, а не с нашего двора. Оттуда искать надо…

— Будем искать. — Игнат был полон решимости.

Но на душе было тяжело. Как будто туда штангу двухсоткилограммовую бросил. Ноги ватные, голова чугунная, а еще словно кто-то кувалдой по ней. Бум! Бум!

— Слушай, братан, а чего мы тут встали? — откуда-то издалека донесся голос Жалыбы. — Пошли, я тебя до дому провожу. А то, я смотрю, ты совсем скис…

Игнат не помнил, как он дошел до своего дома, засвеченными кадрами пролетела перед глазами встреча с родителями. Совсем не так представлял он себе возвращение домой.

«…Двери в бары, рестораны открывал ногой…»

Клоду нравились слова этой старой блатной песни. Ведь он и сам поступал именно так. В кабаки он заходил королевской походкой — подбородок кверху, грудь вперед, в глазах презрение ко всем и ко всему.

Ночной клуб «Стрип» — единственное место, где его высокомерие проявлялось не так открыто. Здесь он хозяин. Но клиенты ему не слуги. Не они, а он должен располагать их к себе. Закон бизнеса.