Охота на волков (Живым не брать) - Соболев Сергей Викторович

— Ну что, тварь, прогадился? — спросил Бушмин. — Кто такой?

— Я гражданин Грузии, — с трудом разлепив губы, сказал пленник. — Паспорт в бушлате, во внутреннем кармане...

— Еще одно слово не по делу, и ты сдохнешь на куче собственного дерьма!

Бушмин задумался. Что прикажете делать с таким субчиком? Прихватить «языка» с собой? А надо ли? Зачем ему эти хлопоты? Только лишняя бумажная волокита. Ведь не только людей из разведотдела придется подключать, но и особистов.

Опять же — свидетель... Если оставить жизнь и передоверить его в Моздоке особистам, то неизвестно, какими сказками он начнет их потчевать. В таких делах, как нынешнее, лучше избавляться от очевидцев.

— Зенитчик?

— Нет.

— Не соврал. — Бушмин усмехнулся. — Пару-тройку секунд еще поживешь... Знаешь, как поступают с наемниками?

— Да. Но я не наемник.

Бушмин чуть отступил в сторону, чтобы его не забрызгало кровью. Славянин, мигом врубившись в ситуацию, заголосил:

— Мужики, не губите! Лучше вам взять меня с собой...

— Зачем? — удивился Бушмин. — На хрена ты мне сдался?

— У меня ценная информация...

— Говори.

Пленник облизал пересохшие губы.

— Если все расскажу, вы меня здесь же и кончите.

— Умный, — похвалил Бушмин. — Но все равно говори.

— Два важных совещания... Полтора суток назад собирались в Шатили, а прошлой ночью была сходка в Итум-Кале...

Только сейчас, повернув голову, он заметил, что еще один боец снимает допрос на видеокамеру.

— Басаев на совещании в Сванетии присутствовал? — спросил Бушмин.

— Нет, но был его представитель.

— Кто был из полевых командиров в Итум-Кале?

Пленник скороговоркой выпалил десятка полтора фамилий, известных и не очень.

— Ты тоже там был?

— Н-нет, но я в курсе. Знаю кое-какие подробности от одного из участников совещания.

— Что там решили?

— Намечается крупная акция...

— Не смеши меня, — перебил Бушмин. — И не отнимай время!

— Но я честно... По Чечне кое-что планируется, в Шалях и Аргуне — точно... Но не это главное. Есть намерение провернуть акцию в Москве...

Бушмин тут же насторожился:

— Отвечаешь за свои слова?

— Да.

— Что намечается? Новые теракты?

— Не совсем... Точно знаю, что принято решение по Хитмэну, но кто возьмется... Короче, у меня найдется что в этом плане подсказать.

— Кто такой Хитмэн?

— Под этим прозвищем зашифрован один известный человек.

— Русский или чеченец?

Пленный покачнулся, но все же умудрился восстановить равновесие.

— Все, начальник... Ты только учти, что от дохлого от меня не будет никакого прибытку.

В этот момент Бушмина окликнули. Со стороны дороги к нему спешил Маркоша. В руке у него был трофейный «Кенвуд», мощная портативная многоканальная УКВ-рация. Примерно такая же наисовременнейшая рация была и у «капитана Андреева».

— Свяжи руки засранцу! Заткни ему пасть кляпом! — приказал прапорщику Бушмин. — А ты, урод, особо не радуйся, потому что окончательного решения по тебе я еще не принял.

Вдвоем с радистом они отошли в сторону.

— Где ты эту станцию надыбал?

— В кабине «КамАЗа». Включил на сканирование, и тут р-раз... Ну, думаю, ни фига себе...

— Короче и яснее.

— Прослушал фрагмент чужих переговоров. На русском. Позывные «Горец» и «Энигма». «Горец» сообщил, что примерно через полчаса будет на месте. Место встречи в пяти километрах севернее села. Какого именно села, он не сказал.

— Что еще?

— "Энигма" сказал следующее: «Коридор для тебя готов. Я лично тебя встречу и сопровожу до места».

К ним подошел еще один боец. Он продемонстрировал Бушмину новые трофеи: бинокль «Лейка» с дальномером — очень крутая и дорогостоящая штуковина — и не менее крутой снайперский винтарь английского производства «AW», хранившийся в разобранном виде в продолговатом чемоданчике.

Бушмин в изумлении присвистнул. В таких вещах он разбирался, поскольку и сам считался неплохим стрелком. Среди семерых «духов» был снайпер, причем, судя по инструменту, виртуоз своего дела.

— Ладно, потом с этим разберемся. — Бушмин вновь посмотрел на Маркошу: — Как слышимость была?

— На пять баллов! Очень мощные сигналы... Зуб даю, что обе станции работали где-то поблизости.

Бушмин неопределенно хмыкнул:

— А этот «Энигма»... Никак кто-то из федералов?

— Ну! Я в таких делах редко когда ошибаюсь. Ей-богу, работал с «Горцем» кто-то из наших.

Приподняв нижний край шлема, Бушмин в задумчивости поскреб заросший многодневной щетиной подбородок. Ну и дела... Что это еще за «Энигма»? Еще одна разведгруппа? Не может быть... Бушмин совершенно точно знал: в радиусе двадцати пяти километров в данной местности нет ни одного российского солдата. Кроме пленных и заложников, естественно.