Один шаг между жизнью и смертью - Воронин Андрей

– Вот козлы, – пробормотал Юрий, сигая через низкий забор детского сада. Отстреливаться от милиции он не собирался, но настойчивость преследователей стала его утомлять.

Внизу, в лабиринте дворов, уже сгущались синие сумерки и начали загораться укрепленные над подъездами фонари. Теперь до полной темноты оставалось совсем мало времени, но у Юрия не было даже этой малости: преследователи упорно шли за ним по пятам, а нога болела все сильнее. Он пересек территорию детского сада по диагонали, ныряя под низко свисающие ветви старых корявых яблонь и поскальзываясь на твердых кругляшах опавшей антоновки. Время от времени позади раскатисто хлопали выстрелы, пули с тупыми щелчками стукались о стволы, осыпая беглеца щепками и кусочками коры. Он бежал, четко осознавая, что вокруг всего района уже стягивается непроницаемое кольцо оцепления и все новые машины, сверкая мигалками, спешат занять свои места в этом кольце. Где-то звучали команды, и сосредоточенные люди в бронежилетах горохом сыпались из распахнутых настежь дверей автофургонов на теплый от дневного солнца асфальт. Их было много, и у каждого был автомат, и тот, на кого они охотились, был обречен. Скоро в этом районе прочешут каждый подвал, каждый чердак, заглянут в каждую щель и переворошат каждую кучу мусора. Если им не удастся взять беглеца живым, они его застрелят, и найденное при нем оружие послужит прямым доказательством его вины. Исчезнувшие деньги вяло поищут еще месяц или два, и после этого все уляжется.

Пройдя Чечню, обидно умирать вот так – посреди родного города, без вины, без смысла, не сделав ни единого выстрела и даже не узнав, в кого нужно стрелять…

Он снова перемахнул через забор и с разгону взлетел на кирпичную стену, вцепившись пальцами в крошащийся край крытой рубероидом крыши. Юрий подтянулся, забросил послушное тело на шершавую теплую крышу и, не поднимая головы, отполз подальше от края, волоча за собой сумку. Спустя несколько секунд преследователи с топотом, треском и громкими окликами пронеслись мимо, затем вернулись, угодив, по всей видимости, в тупик, протопали в обратном направлении и затихли где-то вдалеке.

Юрий поднял голову, огляделся, вскочил и, пригибаясь, побежал по слегка пружинящему под ногами рубероиду в другую сторону. Он знал, что находится на территории гаражного кооператива, и примерно представлял себе, как здесь расположены ряды гаражей. Можно было не сомневаться в том, что в ближайшие несколько минут кооператив будет наводнен вооруженными людьми, часть которых пойдет понизу, а другая – по крышам. Отсюда нужно уходить.

«Черт меня дернул убегать, – уже в который раз подумал Юрий, мягко спрыгивая с крыши последнего в ряду гаража и озираясь по сторонам. – Сидел бы сейчас в камере, как белый человек, давил клопов, а менты шили бы дело, вместо того чтобы бегать за мной в потемках и тратить казенные патроны…»

Он снова огляделся по сторонам. Он находился в узкой, заваленной каким-то вонючим хламом щели между стеной кооператива и шеренгой приткнувшихся к ней жестяных гаражей, до которых не добрались руки рачительных чиновников из мэрии. Осененный внезапной идеей, он присел на корточки и принялся разбрасывать наваленный у ржавой железной стенки гаража мусор, расчищая фундамент. Он надеялся, что под нижним краем жестянки обнаружится какая-нибудь щель или хотя бы выемка, в которой можно будет спрятать безумно мешавшую сумку с оружием. Ему повезло даже больше, чем он мог надеяться: нижний угол жестяной стенки совсем проржавел и даже был слегка отогнут, словно в гараж уже пытались проникнуть таким путем. Юрий бесшумно отогнул крошащееся железо, немного подумал, вынул из сумки “Макаров” и затолкал его за пояс джинсов. Сумку с “маузером” он пропихнул в темноту гаража, снова разогнул жесть и засыпал свой тайник мусором.

Он выбрался из-за гаражей, посмотрел вокруг, чтобы получше запомнить место, и быстрым шагом двинулся через дворы в сторону шумевшей неподалеку улицы. Смешанный с пылью пот подсыхал на лице шершавой серой корочкой, и Юрий некстати припомнил, что вся эта беготня началась именно из-за его не ко времени возникшего желания принять душ. “Зато теперь я точно знаю, на каком я свете”, – утешил он себя.

Выйдя из-за угла очередной пятиэтажки, он увидел в глубине темного двора какой-то автомобиль, освещенный лишь слабыми отблесками, падавшими из окон второго этажа. У автомобиля были громоздкие, хорошо знакомые очертания, и прежде, чем мозг Юрия успел подать команду, его рука метнулась за спину, выхватив из-за пояса пистолет. Негромко лязгнул затвор, а в следующее мгновение на притаившемся в темноте милицейском “уазике” вспыхнула фара-искатель. Ослепительный луч света метнулся справа налево, высвечивая скамейки и лохматые кусты, нащупал Юрия и уперся ему в лицо. Усиленный громкоговорителем голос прогрохотал: