Бешеная - Бушков Александр

– Выходит, и эта кукла – голимый эскорт? – не без охотничьего азарта спросил сержант Федя.

– Хведор, охолонись трошки, – скучным голосом сказала Даша. – Если свидетель не лжесвидетель, его облико морале никакой роли не играет… Ну, я пошла.

Она уверенно нажала стальные кнопочки кодового замка (код был раздобыт путями, которые отчего-то принято именовать «неисповедимыми»). Поднялась на восьмой этаж в чистеньком лифте. Из-за двери житеневской квартиры доносились вопли магнитофона, некая приблатненная песенка – скрипка, баян и пропитой бас под Розенбаума. Затянувшиеся поминки, должно быть, констатировала Даша, звоня в соседнюю квартиру.

Брякать пришлось долго. После первого же звонка к двери примчался Джой и радостно, с веселым привизгом залаял, однако хозяйка следом не спешила. Даша придавила кнопку большим пальцем и не отпускала, пока не лязгнул замок. Дверь чуточку приоткрыла, не снимая цепочки, блондинка Дашиного возраста в черном кимоно, привычно подставила ногу, чтобы песик не выскочил.

– В чем дело? – спросила она резко.

– Капитан Шевчук, уголовный розыск, – с ходу отметив весьма неприветливое лицо, Даша прилежно предъявила удостоверение в развернутом виде.

– И что вам нужно?

– Да с Анжеликой бы поговорить.

– О чем?

– Ну, вы же знаете…

– Насколько мне известно, для несовершеннолетних существуют особые правила допроса – только в присутствии родителей…

– Я же не допрашивать пришла, а просто поговорить, – сказала Даша. И продолжила с простецкой, открытой улыбкой: – А впрочем, вы все верно сказали насчет правил… привезти, что ли, родителей? – наклонилась и сделала «козу» красавцу кокеру, просунувшему-таки мордашку меж точеной икрой хозяйки и стеной. – Здравствуй, Джой…

Блондинка, поджав губы, сняла цепочку:

– Проходите. Вы из городского управления?

– Да.

– У меня…

– У вас там есть знакомые, – понятливо, терпеливо закончила за нее Даша, слегка кивая после каждой фразы. – Милейшие люди. С большими звездами. Разуться?

– Сделайте одолжение, если вас не затруднит…

Рассмотрев блондинку не столько милицейским, сколь опытным женским взглядом, работающим в таких случаях получше рентгена, Даша сообразила, что хозяйка все же постарше ее лет на пять – вот только пользуется косметикой на пару порядков выше той, что может себе позволить капитан милиции (пусть даже и любовница преуспевающего частного журналиста).

На диване обнаружилась юная Анжелика – веселая и довольная жизнью, в таком же кимоно, только белом, с алыми узорами. Сидела, закинув ногу на ногу, дымила, поглядывала на Дашу поверх початой бутылки, хмельно, однако вполне дружелюбно.

Хозяйка досадливо сжала виски ладонями:

– Анжи, я тебя умоляю… Скоро в противогазе ходить придется…

«Хоть в этом малютка не соврала, – подумала Даша, – хозяйка и правда табачного дыма терпеть не может, сразу видно…»

– Ой, ну ты нудная… – проворчала Анжелика, дымя. – Здрасте. Тут опять какой-то циник домофон терзал, я вам совсем было собралась звонить, но тут подлетели ваши, слышно было в микрофон, как они орут: «Стоять, милиция!»

Сегодня она показалась Даше не столь примитивной. Даша присела на краешек дивана и спросила:

– Что ж вы мне врали, дорогая Анжелика Валентиновна?

– Это насчет чего же?

Даша оглянулась на хозяйку – та, сложив руки на груди, стояла посередине комнаты и изо всех сил пыталась сохранять спокойствие, – покрутила головой:

– Видишь ли, врать милиции нужно умело. Ну какая же это «старшая сестра Надька»? Это Ажнина Надежда Вениаминовна, старший менеджер протокольного отдела «Шантарск-Телестар» – и в родственных отношениях с тобой, насколько мне известно, не состоит…

На юной мордашке не появилось ни малейшего раскаяния:

– Виновата, сознаюсь. Послушайте, а какая вам разница? Или вы настолько уж несовременная? Не обманом же я сюда проникла в отсутствие хозяйки? – Она налила полный бокал белого вина, залихватски осушила. – Не будете же в кандалах возвращать в отчий дом? И хозяйка выгонять не собирается… или собираешься, Надия?

– Не глупи, – бросила хозяйка, настороженно переводя взгляд с квартирантки на Дашу. Она не так уж была уверена в себе, как старалась показать, лицо стало чуточку трагическим.

Уловив неуверенность, Даша не колебалась. Встала, кивнула в сторону кухни и пошла первой, не оборачиваясь. Хозяйка вошла следом, опустилась на табурет, нервно переплела пальцы: