Если надо-порвем НАТО - Серегин Михаил Георгиевич

– А то как же, – солидно поглядел на него мелкий. – Весь базар был закончен за пятнадцать минут после того, как я сказал, что есть возможность сделать легальные бабки, а подвязки у меня на самом высоком уровне. Я не знаю, чем вы занимались там эти две недели, но я успел пригнать из Безенчука в Чебоксары две фуры, забитые пивом, и, надо сказать, неплохие сделать бабки. И вот теперь представляете мой облом? У меня уже со всеми все разрулено, все налажено, а я должен еще десять месяцев тут корячиться. Но, – Валетов поднял вверх большой палец, – вот я на гражданку приду, буду очень крутой. Так?

Фрола понесло. Он стал возноситься все выше и выше.

– Так вот, слушайте. Стану народным депутатом. А там пишут биографию. А у меня будет написано: «Служил в армии». Сейчас разве многие служат в армии? Совсем нет. А я служил. Понимаете, какой кайф избирателю пойти и поставить там галочку или крестик напротив фамилии Валетов. Надо мне еще, конечно, подучиться. Но это сразу после армии. С такими бабками я куплю себе любой диплом, где будет написано черной тушью по белой глянцевой бумаге: «НЕ ДУРАК».

Валетов продолжал прикладывать значительные усилия для производства как можно больших впечатлений, но по лицам своих корешей он не замечал, что очень уж поднимается в их глазах.

– Чего ты пялишься? – не выдержал Валетов и толкнул в плечо Витька. – Ты-то что делал две недели? Поди, поехал домой к маме, к папе на пирожки.

– На пирожки, – расплылся в улыбке Витек. – Самогоночка, любимая девчоночка. Все как положено.

За язык Витька тянуть не пришлось. Он сам начал рассказывать о времени, проведенном дома.

Как явствовало из его скудного повествования, первые три дня Резинкин помнит плохо, так как находился на границе между жизнью и смертью, лежа под столом в родной хате. На четвертый день он открыл один глаз, добрался до туалета, после чего самостоятельно лег в свою любимую кровать. Мать восприняла действия приехавшего отдохнуть сынули как знак к переходу на нормальный образ жизни: то есть вместо рассола – чай, вместо салатика – гречневая каша.

Примерно в четыре вечера Витек покушал, поцеловал свою подружку и, приняв спокойно известие о необходимости вернуться домой к маме, с легким сердцем отпустил ее, а сам направился в мастерскую к корешам, где те восстанавливали битые машины и возились с железными конями, восстанавливая им сердца, печень, почки и другие органы.

Слава – великовозрастный приятель – встретил своего давнего друга распростертыми объятиями, бросив заниматься установкой новеньких колец на цилиндры «восьмерки».

– Ты что, все уже? – не поверил он, разглядывая Витька и находя весьма положительные перемены.

Резинкин поздоровел, рожа его округлилась, и силушки явно прибавилось. Несмотря на то что от рождения Витек не отличался ни габаритами, ни силой, после года, проведенного на тяжелой работе с нормальной жрачкой, он стал больше походить на молодого мужика, чем на выпускника средней школы.

Витек подождал, пока у Славки закончится рабочий день, после они взяли по бутылочке пива и посидели на лавке в парке. Один вспоминал про то, как в свое время ему пришлось прослужить два года, а другой скулил по поводу еще предстоящих месяцев службы.

– Да тебе фигня осталась, – утешал его товарищ, заглатывая ячменный настой. – Ты чем собираешься после армии заниматься?

– Мне бы сперва дослужить, – пожаловался Витя, хватаясь за больную голову.

Давало себя знать интенсивное празднование первой половины отпуска.

– Слушай! – Славка достал сигарету, предложил Резине, после чего оба закурили. – Тут есть дело одно. Я ведь знаю, что ты специалист. И бабки сможешь заработать.

– Нет, – начал отмахиваться Витек. – У меня всего десять дней осталось, и я очухаться не успею – снова в часть ехать.

– Да ты чего? – начал уговаривать его Слава. – Пошли, я тебя с мужиком познакомлю. Нормальный мужик. Он офигенными делами крутит. Надо только побыстрее шевелить мослами, если мы хотим успеть. Он обычно в кабачке сидит часов до восьми. Точно так же, как и мы с тобой вот, пиво пьет.

Резинкин тут же засомневался.

– Крутые, они по ресторанам сидят, а не по кабакам.

– Да ты не знаешь, что говоришь, – стал настаивать Славка, поднимаясь и подталкивая Витька. – Чего тебе делать? Все равно делать нечего. Иди поговори с ним. Послушаешь, что скажет. Не понравится предложение, ничего делать не будешь.