Лёжа со львами - Фоллетт Кен

Вот оно, подумал Эллис, скоро конец – каков бы он ни был. Партизаны, укрывшиеся в деревне, стреляли по подбегающим солдатам, но их возможности были ограничены стрельбой с воздуха, и лишь немногие из русских солдат упали. Теперь почти все русские пошли в атаку – восемь или девять десятков солдат, стреляющих на бегу через реку наугад. Они кричали от возбуждения, ободренные слабостью сопротивления. Когда русские приблизились, стрельба партизан стала чуть более меткой, и еще кое-кто из нападавших был убит, но потери были все же слишком малы, чтобы остановить атаку. Через несколько секунд первые солдаты пересекли реку и стали искать укрытия среди домиков деревни.

На мосту и около него находилось около шестидесяти человек, когда Эллис потянул рукоятку взрывного устройства.

Старинная кладка моста взлетела подобно извержению вулкана.

Эллис заложил взрывчатку специально, чтобы убить, а не просто аккуратно разрушить мост, и взрыв разнес далеко в стороны смертоносные обломки камней, которые, подобно очереди гигантского пулемета, поразили всех, кто был на мосту, и многих среди тех, кто еще оставался на ячменном поле. Когда осколки градом посыпались на деревню, Эллис нырнул обратно в свой домик. Потом все стихло, и он снова выглянул.

Там, где был мост, теперь было лишь месиво из камней и мертвых тел. Взрыв разрушил также часть мечети и два дома. А русские беспорядочно отступали.

Пока он наблюдал за происходящим, двадцать-тридцать русских, оставшихся в живых, торопливо забирались в открытые двери «хипов». Эллис не мог обвинить их в трусости. Если бы они остались на ячменном поле, без всякого прикрытия, их постепенно бы перестреляли бы партизаны, занимавшие более удачные позиции в деревне, а попытайся они перебраться через реку вплавь, их выловили бы из воды, как рыбу из садка.

Через несколько секунд три уцелевших «хипа» взлетели с поля, присоединяясь к двум «хайндам», кружившим в воздухе, и затем, не сделав ни единого выстрела, они полетели прочь и скрылись за грядой холмов.

Когда постепенно утих вдали рокот двигателей, Эллис услышал другой звук и через мгновение понял, что это голоса ликующих мужчин. Мы победили, подумал он, черт возьми, мы победили! И он тоже закричал от радости.

Глава 13

– Куда же подевались все партизаны? – спросила Джейн.

– Рассеялись, – ответил Эллис. – Это обычная тактика Масуда. Обычно он растворяется в горах раньше, чем русские успевают перевести дух. Они могут вернуться назад, взяв подкрепление, может быть, они уже в Дарге, но им уже не с кем будет воевать. Партизаны ушли – все, кроме нескольких, которые здесь.

В лазарете Джейн было семеро раненых. Никто из них не должен был умереть. Другие двенадцать, после того, как полученные ими нетяжелые раны были обработаны, ушли своей дорогой. В бою погибли только двое, но, по несчастному стечению обстоятельств, одним из них был Юсиф. Захара опять наденет траур – и снова по вине Жан-Пьера.

Джейн была подавлена, несмотря на эйфорию, которая охватила Эллиса. Жан-Пьер ушел и не вернулся и нет смысла горевать. Надо мыслить оптимистически, проявлять интерес к жизни других людей.

– А что твое совещание? – спросила она Эллиса. – Ведь если все партизаны ушли…

– Они все согласны, – ответил Эллис. – Они были в таком восторге от удачной засады, что согласились бы на что угодно. В некотором смысле засада подтвердила то, в чем кое-кто из них сомневался: Масуд – блестящий руководитель, и, объединившись под его началом, можно добиться великих побед. Кроме того, я имел возможность доказать свои мужские качества, что пришлось весьма кстати.

– Значит, ты добился успеха?

– Да. У меня есть договор, подписанный всеми лидерами восставших и заверенный муллой.

– Тебе есть чем гордиться, – она быстро пожала его руку и отдернула свою. Как хорошо, что он здесь, и она больше не одинока! Она почувствовала себя виноватой за то, что так долго злилась на него. Но она боялась нечаянно внушить ему, будто до сих пор к нему неравнодушна, как и прежде, чтобы не создавать неловкости.

Отвернувшись от него, она оглядела пещеру: коробки с бинтами и шприцами на своих местах, медикаменты – у нее в сумке. Раненые партизаны были удобно уложены на коврах и одеялах. Они останутся в пещере на всю ночь, сейчас слишком трудно переправить их к подножию горы. У них есть вода и немного хлеба, а двое-трое имели достаточно сил, чтобы встать и приготовить чай. Муса, однорукий сын Мухаммеда, сидел на корточках у входа в пещеру, занятый какой-то таинственной игрой с ножом, подаренным ему отцом. Он будет с ранеными, и если, что маловероятно, кому-то из них ночью понадобится медицинская помощь, он сбежит с горы и приведет Джейн.