Размороженная зона - Серегин Михаил Георгиевич

– Может, я чем помогу? – предложил Колыма. – Пусти, посмотрю.

За свою жизнь Колыма научился многим полезным вещам. В том числе и кое-как разбираться в двигателях. Он понимал, что когда-нибудь эти знания могут пригодиться. И вот такой момент настал. Колыма хоть и не сразу, но сообразил, что случилось с грузовиком.

– У тебя, похоже, движок пересосал, – сказал он. – Ты останавливался, прежде чем он у тебя сломался?

– Останавливался. Отлить вышел, а обратно вернулся – не заводится.

– Точно пересосал. Попробуй газ выжать до упора и крутить ключ, может, заведется.

Нептун влез в кабину и последовал совету Колымы. Через несколько секунд мотор заработал.

– Спасибо, Колян! – громко крикнул водила, высовываясь из кабины. – Садись сюда, говори, куда тебе надо, доедем!

Колыма не стал выпендриваться и принял приглашение.

– Куда тебе? – спросил Нептун, когда Колыма захлопнул за собой дверцу.

– Во-он, видишь, та сопка? – Колыма показал направление. – Туда надо.

Грузовик тронулся с места, развернулся и покатил в нужном направлении.

– А что с вертушкой-то случилось? – спросил Нептун.

– Хрен ее знает, – отозвался Колыма. – Это ж не грузовик, я в таких делах не секу.

– А как же ты жив остался?

– Высота небольшая была, повезло. Только башкой приложился, кажется, сотряс получил.

– Это фигня, вот у меня раз был сотряс, – начал водила очередную историю из своей жизни, но Колыма перебил его:

– Нептун, постарайся побыстрее. Там баба одна осталась, у нее нога вывихнута, надо ее скорее забрать.

– Какой разговор! – ответил Нептун и сильнее притопил педаль газа.

Грузовик на полной скорости мчался к месту падения «Ми-24».

45

– Здесь меня ждите, – приказал Васильев «куму» и прочим своим сопровождающим. Повинуясь приказу начальника лагеря, они остановились и с недоумением смотрели, как Васильев почти бежит навстречу въезжающему в зону «уазику». Своему собственному, кстати сказать. На полпути Васильев немного сдержал себя и пошел медленнее, с достоинством. «Уазик» притормозил. Через лобовое стекло был виден Еременцев. Васильев облегченно вздохнул. Он до этого самого момента сильно опасался, что Еременцев не справится. Но, видимо, толстяк оказался куда проворнее, чем можно было бы предположить по его внешнему виду. Впрочем, кто знает, что у него в прошлом, мало ли откуда он пришел в Минюст? Васильев распахнул дверцу и забрался в салон.

– Здравствуй, Алексей Иванович, – встретил его широкой улыбкой Еременцев. – А ты уже небось думал, что я и не приеду?

– Была такая мысль, – признался Васильев. – Что ты «груз» зажилить решишь, я не думал, но боялся, как бы этот грузин сам тебя не мочканул. Зря ты все-таки один ездил.

– Ну, как видишь, не зря. И грузин меня не мочканул, и его подельнички, хотя их-то увидеть я и не ожидал. А главное – «груз» я забрал!

– Где он? – нетерпеливо спросил Васильев. – Это, что ли? – он кивнул на стоящий на полу в салоне чемодан на колесиках.

– Он самый, – кивнул Еременцев. – Так что можешь уже думать, какой орден тебе больше нравится и в каком московском магазине ты будешь новые звездочки на погоны покупать.

Васильев только головой покачал. Открывающиеся перспективы ослепляли – он уже успел и со своим нынешним местом распрощаться, надеялся только под суд не попасть, а тут все, о чем они с Еременцевым договаривались, становится реальностью!

– У тебя как, монтировка есть какая-нибудь? – деловито спросил Еременцев. – А то на этом ящике замки крепкие, я открыть пробовал – не поддаются. Ломать придется.

– А? Что? – Васильев не сразу среагировал на вопрос, он уже успел слишком далеко уйти в своих мечтах, чтобы легко вернуться к прозе жизни.

– Монтировка у тебя есть в машине? Если есть – доставай. Сейчас мы на наш «груз» хоть посмотрим.

Васильев кивнул, наклонился и вытащил из-под какой-то промасленной тряпки, лежавшей у стены, монтировку.

– Вот, держи, – он протянул инструмент Еременцеву.

Тот взял ломик, ловко поддел крышку чемодана и надавил.

Что-то хрустнуло, но крышка не поддалась, зато сам чемодан поехал по полу.

– Придержи-ка его! – скомандовал Еременцев.

Васильев послушно присел и крепко взял чемодан за углы. Москвич снова поддел крышку ломом, и она с хрустом откинулась. Чуть не стукнувшись лбами, Еременцев и Васильев подались вперед, заглядывая в чемодан.

И застыли, как каменные статуи, словно их мгновенно парализовало.