Лабиринт для Слепого - Воронин Андрей

– Действительно, ваш друг родился под счастливой звездой.

– Я в этом не сомневался.

Полковник Поливанов одним глотком выпил коньяк и вскочил с кресла.

– Куда вы? Куда вы? – уже недовольно посмотрел на своего ночного гостя хирург.

– К нему.

– К нему нельзя. Я категорически возражаю, категорически!

– Мне очень нужно с ним поговорить, просто необходимо – Я возражаю! Может, часа через три-четыре.

– Нет, сейчас. Я срочно должен с ним поговорить, незамедлительно.

– Боюсь, это невозможно, полковник. Здесь я приказываю.

Сестра, услышав спор двух мужчин, сочла за лучшее покинуть кабинет. Она тихо затворила за собой дверь, пожала плечами и заспешила в палату реанимации, где находился Глеб Сиверов – Поливанова.

Поливанова… – шептал Глеб, – позовите Поливанова…

Сестра вновь вернулась в кабинет хирурга.

– Ну что тебе еще, Рая? Что? – морщась, словно от зубной боли, прошипел хирург, наполняя рюмки коньяком.

– Он просит какого-то Поливанова.

– Это меня, доктор Я должен к нему пойти!

– А, черт с вами! – хирург одним глотком выпил коньяк, затем встал, открыл шкаф и вытащил белый халат. – Наденьте вот это и пойдемте со мной.

Полковник быстро накинул халат и торопливо двинулся за хирургом Он вошел в полутемную палату реанимации, освещаемую только экранами приборов, на экранах пульсировали извилистые линии, показывая работу сердца и поврежденных легких.

Поливанов наклонился к Глебу.

– Ты меня слышишь? – негромко спросил полковник ФСК.

У Глеба дрогнули ресницы.

– Ты будешь жить, обязательно будешь жить!

У Глеба опять дрогнули ресницы.

– Слушай меня… – прошептал Сиверов, прикрывая глаза.

Полковник наклонился к потрескавшимся губам Глеба.

– Лаборатория расположена в четырех километрах отдачи, на другой стороне озера. Документы находятся в сейфе в квартире Савельева на Кутузовском проспекте. Сам Савельев сбежал. За ним стоят Санчуковский Матвей Фролович и Зубов Федор Иванович. Ты меня слышишь, Поливанов?

– Да, слышу.

– Тогда действуй.., действуй скорее, пока они не взорвали лабораторию, как взорвали дом.

– Мы три дня тебя искали, три дня!

– Я знаю, – уже почти полностью обессилев, прошептал Глеб. – Знаю.., иди…

– Все, хватит, – положив тяжелую руку на плечо полковника Поливанова, негромко произнес хирург. – Пойдемте, пойдемте, видите, ему становится хуже, – хирург кивнул на экран, где изгибалась зеленая дрожащая линия.

– Да-да, – сказал Поливанов, и отошел от кровати Глеба.

– Ну что, он сказал вам что-то важное? – осведомился в коридоре врач.

– Да, чрезвычайно важное. Спасибо вам, Павел Николаевич, большое спасибо.

– Ладно, ладно, потом будете благодарить, когда он встанет на ноги.

– Он обязательно встанет, обязательно. Я в этом уверен, не сомневаюсь нисколько.

– А вот я не делал бы таких скоропалительных прогнозов. Это всегда опасно. Лучше готовиться к худшему, тогда хорошее будет еще более приятно.

– Я вас понимаю, – сказал Поливанов и взглянул на двух своих людей, стоящих у двери палаты:

– Никого из посторонних к больному не пускать. Никого, ясно?

– Так точно, – в один голос ответили подчиненные Поливанова.

– Строго у вас, – удовлетворенно хмыкнув, прокомментировал хирург.

– Да. Иначе нельзя. К сожалению, нельзя, – немного помедлив, сказал Станислав Петрович Поливанов и, крепко пожав широкую ладонь хирурга, направился к выходу.

* * *

В полдень того же дня лаборатория по производству наркотиков с романтическим названием «снег» была взята без единого выстрела.

Правда, для операции понадобилось три автобуса омоновцев и взвод сотрудников из управления по борьбе с организованной преступностью. Операция была проведена безукоризненно, ею руководил сам Поливанов. Никто не смог скрыться, и сопротивление тоже никто не оказал, хотя лабораторию, замаскированную под склад готовых товаров, охраняли восемь человек. Все они были схвачены, обысканы и переправлены в Москву. Туда же увезли и ученых.

А вот обыск на квартире бывшего полковника КГБ Савельева ничего не дал. Сейф, в котором должны были быть документы, оказался вскрыт раньше. Документы бесследно исчезли.

На полковника Поливанова и генерала Потапчука обрушилась куча мала забот. Требовалось как можно скорее всех допросить, составить ясную картину. Надо было попытаться найти и схватить Владимира Савельева.