Черника на снегу - Данилова Анна

Анна Данилова

Черника на снегу

1

12 декабря 20.. г.

Рита

– Мира, представляешь, она танцевала прямо на снегу… Во всем фиолетовом! Смотрю – и глазам своим не верю! На улице мороз, а на ней тоненькое прозрачное платье, а на ногах – совсем ничего! Она была босиком!

– Уверена, что ты не сразу обратила внимание на то, что она босая. Ты наслаждалась прекрасным зрелищем – девушка в фиолетовом танцует на снегу. Я права?

– Отчасти. Да, это действительно было очень красиво. Кроме того, что на улице был мороз, дул небольшой ветерок, и одежда ее развевалась… И волосы… А потом пошел снег…

– Вот так все сразу: и мороз, и ветерок, и снег?

– Да, представь себе! Можешь, конечно, не поверить, но это чистая правда. У нее длинные волосы каштанового оттенка, и когда снег ложился на кудри, это было действительно очень красиво… Я даже подумала сначала, что это сон. Знаешь ведь, какие странные мне снятся сны… Кстати, о снах. Не могу не рассказать. Вот вчера, к примеру, приснился и вовсе удивительный сон. Представь себе небольшую комнату в старом доме…

– А откуда тебе известно, что это старый дом?

– Не знаю. Вернее, знаю, что он был старым. С высокими потолками. И комната какая-то серая, гулкая, с круглым столом посередине. И по стенам – дьяволы, черти… Призраки какие-то, что ли. Словом, во сне, я знаю, что это нечистая сила. В разных видах. Они окружают и меня, и стол… И вот под этот стол идет девочка в шляпке. Спокойно так, с достоинством идет, прямо-таки несет себя, уверенно ступает ножками… Раз – зашла под стол, она же маленькая… И снова идет, снова из угла комнаты выходит и идет под стол… Она – полупрозрачная. И я в какой-то момент понимаю, что мне надо от нее избавиться, что она может принести мне неприятности, я боюсь ее, наконец!

– И что же – ты убиваешь ее?

– Мира… Подожди. Не опережай события. Все гораздо интереснее и страшнее. Я вдруг подбегаю к ней, хватаю ее за ногу, дергаю изо всех сил, и ее нога остается в моих руках… Я смотрю и глазам своим не верю – вместо ступни или хотя бы туфельки ее нога заканчивается копытцем… И я словно лишний раз уверяюсь в том, что она – сатанинское отродье, если не сам сатана…

– И что потом?

– Я проснулась, конечно.

– С копытом в руке?

– Тебе смешно? А мне, если честно, было страшно.

– Успокойся. Хороший сон. Значит, ты поймала самого дьявола за ногу, остановила его.

– Думаешь?

– Уверена. Так что с твоей танцовщицей? Куда она делась? Исчезла? Или ее ступни тоже превратились в копытца?

– Нет, у нее очень красивые ступни. И вся она – само изящество.

– Ты вышла из дома и подошла к ней?

– А ты бы как сделала? Мира? Разве тебя не заинтриговало бы, если бы за твоим окном в загородном доме, между сугробами, в окружении елей, в дивной красоте появилась чудесная девушка в…

– …фиолетовом… Я слышала. И дался тебе этот фиолетовый цвет!

– У нее не простое платье, оно сшито словно из лепестков ирисов… Ты же знаешь, как я люблю ирисы.

– Что дальше? Ты подошла к ней?

– Да. Закуталась в шарф и вышла из дома. Мне надо было проверить, что это реальность.

– А дома еще кто-нибудь был?

– Нет. Мама с Фабиолой отправились в гости к соседям, я была совершенно одна.

– А если бы ты не подошла к окну?

– Думаю, она бы замерзла…

– Постой! Я ничего не понимаю. Итак. Ты подошла к ней. И что? Она оказалась самая настоящая?

– Да. У нее уже зубы стучали от холода, когда я подошла к ней. Спрашиваю: вы кто? Что здесь делаете?

– А она продолжает делать какие-то танцевальные движения… И глаза у нее ну совершенно безумные… И зрачки расширены… Хотя начало уже смеркаться, и про зрачки я, вероятно, нафантазировала. Словом, она явно была не в себе. Я взяла ее за руку и потащила за собой. С такими, как она, надо поступать решительно, не давая им опомниться. И она покорно пошла за мной.

Рита закрыла глаза и снова словно увидела эту танцующую девушку. Разговор с Мирой, которая иронизировала почему-то по каждому поводу, уже стал ее напрягать.

– Ладно, Мира, мне пора… Потом созвонимся, хорошо? Все. Целую.

Она положила трубку и еще какое-то время смотрела в окно, на падающий снег. Все вокруг было такого же удивительного, ирисового цвета, даже снег… И где взять эту фантастическую краску, отливающую всеми оттенками лилового, чтобы написать этот зимний вечер, эти поголубевшие ели, этот ирисовый снег…