Интервью с магом - Леонтьев Антон

– Тоже ломаете голову над историей с переселением душ, Марк Львович?

Черносвитов кивнул:

– Да, именно, Катенька! Поразительная, нереальная, умопомрачительная история!

– А вот мой бывший шеф уверен, что в его теле живет душа Наполеона, – вставил депутат Митрохин. – Ему так сказала норвежская цыганка.

Я хотела спросить, есть ли в Норвегии цыгане, но мы уже снова были в эфире. На сцене выстроились четыре кандидата, ожидавшие вердикта телезрителей. Раздался удар гонга, и ведущий, получив серебристый конверт с именами, стал снова хохмить, нагнетать атмосферу.

Первой в финал прошла – кто бы мог подумать! – Эльвира вместе со своим десятикилограммовым котом Бегемотом. Вторым финалистом оказался бородатый доктор наук, чей брат работал в аппарате столичного правительства. Теперь предстояло произнести имя третьего финалиста, и им мог быть либо жеманный Альберт, либо тихая Светлана. Ведущий тараторил без умолку, сопел, вращал глазами. И, наконец, заявил:

– Третьего мага, вышедшего в финал, где продолжится борьба за главный приз в пятьсот тысяч рублей и поездку по всемирно известным местам с паранормальной активностью, зовут...

Снова пауза. Снова вращение глазами и жуткие гримасы.

– Зовут Светлана! Поздравляю, Света, на публику ваше общение с духами, настоящими и мнимыми, произвело неизгладимое впечатление!

Эти слова ведущий выплевывал, как кобра выплевывает свой яд. Еще бы, ведь турнули Альберта, а значит, его могущественный покровитель, известный эстрадный певец, который по возрасту годился студенту даже не в отцы, а в дедушки, будет рвать и метать и наверняка откажется принимать участие в новогоднем шоу канала.

Альберт повалился на сцену, дрыгая длинными конечностями и изображая то ли детскую истерику, то ли пляску святого Витта. Внезапно Светлана попросила у ведущего слово, и тот не смог ей отказать.

– Я искренне благодарю всех тех, кто проголосовал за меня, – все так же спокойно сказала ясновидящая. – Однако во время сегодняшнего эфира я поняла, что должна поставить точку. Поэтому покидаю шоу «Война магов» по собственному желанию. А ты, Альберт, можешь вместо меня пройти в финал.

Студентик, только что умиравший на полу, резво подскочил, расцеловал Светлану и, оглашая Останкино и окрестности тарзаньими воплями, принялся скакать на одной ноге туда-сюда по студии.

Публика разразилась громовыми аплодисментами, адресованными одному человеку – Светлане. Она стала несомненной победительницей проекта, для чего ей вовсе не требовалось выходить в финал.

И я считала, что это достойный ответ на нечестное поведение продюсеров программы – Светлана ушла сама, причем все симпатии были на ее стороне. И теперь, если не будет просто дурой, ясновидящая на всю катушку использует свою популярность, обратит ее в капитал, намного превосходящий призовой фонд «Войны магов». Повезет – и программу свою получит, а если нет, откроет салон по наведению порчи и снятию любовной тоски, и будет там лопатой грести монетки.

Я даже завидовала Свете – в отличие от меня, жизнь у нее удалась и скандал в прямом эфире принес ей несомненные дивиденды. Мне же пришлось отправляться после передачи домой, в свою квартиру на тридцать шестом этаже, и переться до нее по старой привычке пешком. Депутат Митрохин приглашал в новый ресторан для особо важных персон (таковой он почитал свои сто пятьдесят килограммов), но я отказалась. Иллюзионист Черносвитов предлагал выпить по паре коктейлей в баре для интеллектуалов и представителей богемы, однако и ему я тоже ответила отказом. Хотелось поскорее снять туфли на высоченном каблуке и принять ванну.

Так я дома и сделала, а затем улеглась спать, тем более что час был уже поздний. Телефонный звонок вырвал меня из середины чепуховых сновидений. До того, как поднять трубку, я взглянула на циферблат электронных часов – десять минут пятого. Ну вот кому не спится? Неужели что-то с родителями случилось? Или депутат Митрохин, дойдя до известной кондиции, решил-таки взять приступом крепость моего целомудрия?

– Катя, приношу тысячу тысяч извинений… – раздались витиеватые извинения, и я узнала голос иллюзиониста Марка Черносвитова. – Убеждал его подождать до утра и позвонить в приличное время, не раньше десяти, но он хочет видеть вас немедленно...

– Кто – он? – осведомилась я, спросонья жутко зевая и почесывая левой рукой правую лопатку. – Если наш народный избранник с телосложением Гаргантюа и сексуальным аппетитом Казановы, то пошлите его как можно дальше, например на российско-китайскую границу!

– Нет, Катя, с вами... вернее, с нами хочет переговорить отец Феликса, мальчика, историю которого поведала на эфире Светлана. Того самого Феликса, который был похищен, умер и чья душа теперь якобы обитает в теле некой сироты Маши...

Сон как рукой сняло, и я, чувствуя небывалую сенсацию, которая поможет мне одним махом вернуться на журналистский олимп, быстро переспросила:

– И где сейчас папаша? Задержите его немедленно! Я хочу с ним переговорить! Эксклюзивное интервью! Кто еще об этом знает?

– Дима Виллис, – ответил иллюзионист, – но он дал мне честное слово, что будет молчать.

Хм, честное слово Димы мне известно. Наверняка растреплет по всей Москве. Если уже не растрепал. И отца мальчика уже мурыжат спецы из «Комсомолки» или «Желтой газеты».

– Но беспокоиться вам не стоит, отец Феликса никуда не денется. Живет он в столице, вернее, в ее окрестностях...

– Как его зовут? – спросила я и получила ответ:

– Речь идет о Сальвадоре Аскольдове. Он – «сова», поэтому и хочет видеть нас именно сейчас. Я уже на пути к нему, а за вами он обещал прислать своего водителя. Четверти часа на сборы вам хватит?

Четверти часа мне, конечно, не хватило. Какой, скажите на милость, нормальной современной женщине было бы достаточно пятнадцати минут, чтобы привести себя в порядок и поменять пижаму на деловой костюм? Водителю пришлось ждать меня еще минут десять. Но – ни слова упрека, ни даже желчного взгляда, когда я появилась, несколько запыхавшись после спуска по лестнице, на крыльце нашего элитного дома.

Автомобиль соответствовал статусу художника – стального цвета «Роллс-Ройс» старинной модели. Примерно в таком ездит английская королева. Впрочем, британскую Елизавету Сальвадор Аскольдов знает лично, он же написал ее портрет...

Сальвадор Аскольдов был одним из самых известных, если не самым известным, художником современной России. И уж точно самым высокооплачиваемым и богатым! К нему тянулась очередь из олигархов, их жен и любовниц, «звезды» и политики непременно считали высшим шиком, чтобы у них в кабинете или гостиной висел портрет, исполненный Аскольдовым. Причем самая паршивая картинка стоила никак не меньше пятидесяти тысяч – евро, а то и фунтов стерлингов, конечно же! Говорят, кто-то из нуворишей, не обладавший нужным терпением, но зато обладавший солидным банковским счетом, отвалил Аскольдову сразу целый миллион – только за то, чтобы художник изобразил портрет его семейства вне очереди.

Аскольдов до недавнего времени был непременным почетным гостем всевозможных столичных вернисажей, тусовок и вечеринок. Его седеющие длинные кудри и остроконечная бородка мелькали и за границей – он портретировал сильных мира сего в Европе, Америке и Азии. Правда, в последнее время художник исчез с гламурного горизонта – у него диагностировали какую-то неврологическую болезнь, не то паралич, не то последствия инсульта. В итоге, по слухам, он был прикован к инвалидному креслу.

Взлет его карьеры начался с того, что еще в конце восьмидесятых ныне покойный папа римский получил в дар от Аскольдова собственный портрет. Он чрезвычайно понравился святому отцу, и с тех пор от известных и родовитых клиентов у Аскольдова не было отбоя. Среди них английская королева, несколько других королев и королей, а также сэр Пол Маккартни и сэр Элтон Джон, президент Клинтон и Сара Джессика Паркер...

Творил Аскольдов, которого родители в самом деле нарекли Сальвадором (что позволяло ему считать себя вторым Дали), в непонятном стиле, именуемом «сальвадорическим», и добился славы гения всех времен и народов. Но теперь, как судачили в столичных кругах, не способный держать кисть в руках по причине болезни, Аскольдов давал наставления ученикам, и те под его руководством ваяли картины.

Обо всем этом я думала, пока «Роллс-Ройс» нес меня по ночной Москве. Обитал Аскольдов – разве могло быть, собственно, иначе! – за городом, а именно на Рублево-Успенском шоссе. Впрочем, у художника имелось и ателье в самом центре столицы, выделенное ему старым приятелем-мэром, а также раскиданная по всему миру недвижимость – шале в Швейцарии, квартира в Монако, палаццо в Венеции, студии в Нью-Йорке и Буэнос-Айресе. Что ж, он мог себе позволить – уже в течение пяти или шести лет Аскольдов возглавлял список самых богатых деятелей искусства и шоу-бизнеса нашей родины, оставляя далеко позади и певцов, и актеров, и писателей.