Омерта - Пьюзо Марио

Рубио внимательно изучал лицо Николь. Он гордился своим умением отличать правду от лжи.

За долгие годы, проведенные на дипломатическом поприще, ему иной раз лгали самые уважаемые политики. И вот теперь, заглядывая в глаза Николь, он пришел к выводу, что она говорит чистую правду.

— Значит, надоело?

— Именно.

Разговор прервался на несколько минут: набежавшие официанты расставляли тарелки с главным блюдом. Когда они отошли, Николь наклонилась к Рубио.

— Практически каждый день мой кузен допоздна работает на своем складе, — прошептала она.

— И что ты предлагаешь? — спросил Рубио.

Николь взяла нож и вилку, начала резать сердечки из утиного мяса, плавающие в поблескивающем апельсиновом соусе.

— Я ничего не предлагаю. Но почему главный акционер международного банка проводит все свое время на макаронном складе? Если бы я контролировала банк, я бы не вылезала из него, и я уверена, что тогда мои партнеры получали бы большую отдачу от своих инвестиций. — Николь положила в рот кусочек утки. Улыбнулась Рубио. — Божественно.

Среди прочих достоинств Джорджетт Силк отличалась и пунктуальностью. Каждый четверг во второй половине дня она на два часа приезжала в штаб-квартиру Движения за отмену смертной казни, отвечала на телефонные звонки и знакомилась с просьбами о помощи адвокатов, клиенты которых ожидали исполнения приговора в камерах смертников. Поэтому Николь точно знала, где найти человека, которому адресовалось второе послание.

Когда Джорджетт увидела входящую в кабинет Николь, ее лицо осветила улыбка.

— Слава богу. У меня просто ужасный день.

Я рада, что ты пришла. Мне просто необходима моральная поддержка.

— Не знаю, смогу ли я тебе ее оказать, — ответила Николь. — Мне надо обсудить с тобой один очень щекотливый момент.

За годы совместной работы у них установились теплые, дружеские отношения, но Николь никогда не говорила с ней о личном. И Джорджетт, естественно, ни с кем не обсуждала работу своего мужа. Николь не видела смысла в том, чтобы рассказывать о своих любовниках замужним женщинам, которые тут же начинали давать советы, как заманить мужчину к алтарю, хотя Николь не собиралась замуж. Она предпочитала говорить о радостях секса, но заметила, что замужние женщины эту тему не приветствовали, наверное, не хотели знать, чего они лишены.

Джорджетт спросила Николь, хочет ли она поговорить с ней наедине. Николь кивнула, и они нашли маленький пустой кабинет.

— Я никогда об этом не говорила, — начала Николь, — но ты, должно быть, знаешь, что моим отцом был Раймонде Априле, более известный как дон Априле. Ты о нем слышала?

Джорджетт встала.

— Я думаю, нам следует прервать этот разговор…

— Пожалуйста, сядь, — отрезала Николь. — Ты должна меня выслушать.

Джорджетт с неохотой подчинилась. По правде говоря, ей всегда хотелось побольше узнать о семье Николь, но она не могла заставить себя коснуться этой темы. Как и многие другие, Джорджетт полагала, что общественной работой Николь занимается для того, чтобы искупить грехи своего отца. Она легко представляла себе, сколь ужасным было детство Николь, растущей среди преступников. И не раз задавалась вопросом, каким чудом Николь удалось все это пережить.

Николь знала, что Джорджетт никогда не предаст своего мужа, знала она и другое: Джорджетт не чужды сострадание и объективность. Иначе она не стала бы тратить свое свободное время на спасение от смерти осужденных преступников.

— Моего отца убили люди, поддерживающие тесные отношения с твоим мужем. Мои братья и я располагаем доказательствами того, что твой муж брал взятки у этих людей.

Слова Николь вызвали у Джорджетт шок. На несколько секунд она лишилась дара речи, кровь бросилась ей в лицо.

— Как ты смеешь, — прошептала она. — Мой муж скорее умрет, чем нарушит закон.

Николь не удивила реакция Джорджетт. Она и раньше не сомневалась, что Силк пользовался у жены абсолютным доверием.

— Твой муж — не тот человек, за которого себя выдает, — продолжила она. — И я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Я только что прочла досье моего отца, полученное от ФБР. Я очень его любила, но теперь я знаю, что у него были от меня секреты. Точно так же, как у Курта есть секреты от тебя.

И Николь рассказала Джорджетт о миллионе долларов, который Портелла перевел на банковский счет Силка, о деятельности наркоторговцев и киллеров, работающих на Портеллу, которая могла осуществляться лишь с молчаливого благословения ее мужа.