Смерть в чужой стране - Леон Донна

— Какого класса вагон, первого или второго?

— Второго.

— Что-нибудь еще? Носки? Ремень?

— Риццарди сказал вам об одежде?

— Да. Он считает, что белье американское.

— Это так. Безусловно. Ремень — его он мог купить где угодно. Черная кожа с медной пряжкой. Носки синтетические. Сделаны на Тайване или в Корее. Продаются везде.

— Что-нибудь еще?

— Нет, ничего.

— Хорошая работа, Боккезе, но я думаю, что нам нужно еще что-то кроме билета, чтобы быть уверенными.

— Уверенными в чем, комиссар?

— Что это американец.

— Зачем? — спросил техник.

— Затем, что мы знаем, откуда берутся американцы, — ответил Брунетти.

Любой итальянец в этих краях знал о базе в Виченце, Казерма Как-ее-там, базе, где жили тысячи американских солдат со своими семьями, даже сейчас, через столько лет после окончания войны. Если это все-таки американец, то непременно всплывет версия теракта и непременно возникнут проблемы с юрисдикцией. У американцев своя собственная полиция, и едва кто-то хотя бы шепотом произнесет слово «терроризм», в дело вмешается, конечно, НАТО и, вероятно, Интерпол. Или даже ЦРУ, при мысли о котором Брунетти скривился, он подумал о том, как Патта станет наслаждаться своим появлением на публике, известностью, которая придет вместе с церэушниками. Брунетти понятия не имел, на что должен быть похож террористический акт, но это дело на него похоже не было. Нож — слишком обычное оружие; он не привлекал внимания к преступлению. И никаких звонков от тех, кто бы взял на себя это убийство, не поступало. Конечно, звонки еще могут последовать, но мало ли кто теперь, когда о происшествии раструбят газеты, захочет воспользоваться случаем?

— Конечно, конечно, — сказал Боккезе. — Мне нужно было подумать об этом. — Он помолчал, чтобы Брунетти мог что-то сказать, но поскольку этого не произошло, Боккезе спросил: — Что-нибудь еще, синьор?

— Да. После того как вы поговорите с человеком с вокзала, сообщите мне, сказал ли он вам что-нибудь насчет поезда, на котором убитый мог приехать.

— Вряд ли он сможет, сэр. На билете остались только следы от компостера. Мы не можем отыскать хоть что-нибудь, что определило бы поезд. Но я вам позвоню, если что. Что-нибудь еще?

— Нет, ничего. Спасибо, Боккезе.

Повесив рубку, Брунетти сел за стол и уставился на стену, обдумывая информацию и выводы. Молодой человек, в прекрасной физической форме, приезжает в Венецию из города, где находится американская военная база, взяв билет туда и обратно. Он лечил зубы по американской технологии, а в кармане у него американские монеты.

Брунетти протянул руку к телефону и набрал номер оператора.

— Узнайте, можно ли соединить меня с американской военной базой в Виченце.

Глава 3

Пока Брунетти ждал, чтобы его соединили, в памяти всплыло это молодое лицо, с глазами, широко открытыми в смерти. Оно могло быть любым из тех лиц, которые он видел на снимках, запечатлевших американских солдат на войне в Заливе: свежие, чисто выбритые, простодушные, лучащиеся тем необыкновенным здоровьем, которое так характерно для американцев. Но лицо молодого американца на набережной было странно торжественным, отделенным от его товарищей тайной смерти.

— Брунетти, — сказал он, отвечая на внутренний звонок.

— Их очень трудно найти, этих американцев, — сказал оператор. — В телефонной книге Виченцы нет телефонов ни американской базы, ни НАТО. Но я нашел один номер военной полиции. Подождите минутку, синьор, и я соединю вас.

Странно, подумал Брунетти, что такое мощное военное присутствие никак не обозначено в телефонной книге. До него донеслось обычное пощелкиванье, как бывает при вызове междугородной, поом он услышал, как звонит телефон на другом конце, а потом мужской голос спросил:

— Станция ВП, могу я помочь вам, сэр или мадам?

— Добрый день, — сказал Брунетти по-английски. — Это комиссар Гвидо Брунетти из полиции Венеции. Мне бы хотелось поговорить с вашим начальством.

— Могу я узнать, в связи с чем, сэр?

— Это полицейское дело. Могу я поговорить с начальником?

— Один момент, сэр.

Последовала долгая пауза, звук приглушенных голосов на другом конце, потом новый голос сказал:

— Говорит сержант Фролик. Могу я вам помочь?

— Добрый день, сержант. Это комиссар Брунетти из венецианской полиции. Мне бы хотелось поговорить с вашим старшим офицером или кто там у вас командует.