Комната с видом на огни - Андреева Наталья

— Нет, нет, это возьмите с собой и пройдите в соседний кабинет. К менеджеру.

Разговор с менеджером не прибавил оптимизма. Анна заплатила сто рублей и вышла, поняв, что на это агентство рассчитывать не приходится.

«На чем только люди сейчас не пытаются нажиться! — думала Анна. — Оказывается, проще всего воспользоваться чужим несчастьем. Таким, например, как потеря работы. Как назло, в каждом из нас живет это проклятое «а вдруг?», надежда на чудо. Ведь ежу понятно, что, взяв мои сто рублей, они в течение ближайшей недели предложат две-три вакансии, которые меня не устроят, и дело с концом. Они останутся при моих последних ста рублях, а я при своих интересах. А через пару месяцев на этом месте будет, допустим, салон обуви или контора «Рога и копыта», что наиболее вероятно». Рядом с ней остановилась машина, дорогая сияющая иномарка. Из нее вышла молодая, хорошо одетая женщина, отбросила с лица волосы и вызывающе хлопнула дверцей. Потом достала мобильный телефон, стала деловито нажимать на кнопки.

У этой уже все есть. И она даже не догадывается, как непрочно ее счастье. Ей кажется, что это будет длиться вечно. Ведь и она сама так думала! А что теперь?

Анна, не оглядываясь, прошла мимо. «Нет, прошлое больше никогда не повторится, — пообещала она себе, потуже затягивая пояс на демисезонном пальто.— Теперь я всегда буду подстраховываться».

Дул ветер, холодный, пронзительный. Вновь резко похолодало. Апрель в этом году не баловал теплом и хорошей погодой.

Прошло время. Мать молчала, Анна все также сидела целыми днями в своей комнате й думала об обрушившихся на нее несчастьях. Однажды, чистя на ужин мелкую картошку, мать вдруг стала, ни к кому конкретно не обращаясь, говорить о том, что скоро опять повысится квартплата, что подорожал стиральный порошок, в доме кончилось подсолнечное масло, да и деньги тоже заканчиваются, и ей, видимо, придется снова выйти на работу. В библиотеку. А зарплата там не бог весть какая.

Анна не выдержала:

— Хорошо, что ты от меня хочешь?

— Да что ты, Аня, это я так.

— Да ничего у тебя не бывает так! Что тебе нужно? Денег?

— А на что жить, Аня? Как раньше, на мою зарплату?

— Жили же на нее раньше, когда я не работала в агентстве. А потом привыкли хорошо кушать, не думать о деньгах, экономить разучились. На сколько тебе раньше хватило бы моей месячной зарплаты? На полгода?

— Сашеньке нужно…

— Переживет. Некоторые дети конфеты по праздникам только едят. Я много в детстве шоколадок ела? Ананасы были в доме у нас? Нет, ты скажи! А ему каждый день «марсы» да «сникерсы». Вредно, между прочим.

— Это же твой сын!

— Да, мой. Пусть знает, что жизнь не всегда сахар. Бывает и соленой. От слез. Пусть ест, что другие едят, и то же носит.

— Значит, это мать виновата? Приучила, да? А муж твой, Ванечка преподобный, ни в чем не виноват?

— Замолчи! — Анна выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.

«Всем от меня чего-то надо! — глотая слезы, думала она. — А мне с кого спросить? Надо бы поехать, подзарядиться. На бывшей работе не была с того самого дня, с черного понедельника. Пора».

Анна и не ожидала, что так неприятно будет увидеть на своем рабочем месте Ольгу Калининскую. Думала, что прошло. Увидев бывшую подругу, та слегка смутилась, но быстренько оправилась и начала привычно сыпать комплиментами:

— Ой, Аня, хорошо выглядишь! Как дела? Какая миленькая и как похудела! — Сама Ольга никак не могла избавиться от лишнего веса. — Слушай, у тебя диета какая-то специальная?

— Да, она самая.

— Какая-нибудь крутая? Как называется?

— Бедность.

— Да ладно тебе, Аня!

— Не тебя же с работы уволили. Тебе на тряпки из бутика не хватает, а мне — на хлеб. Хочешь взглянуть на мой пустой холодильник?

— Может, тебе на «сникерс» дать? — Ольгина улыбка давно уже перестала быть приятной.

— Давай, — Аня протянула руку и стояла так, пока Оля не полезла за кошельком. Калининская вынула десятку, потом еще одну.

— Возьми сразу на два.

— Спасибо, будет на что завтра сыну молока купить.

— Еще и на шоколадку дать? — разозлилась Ольга.

— Нет, лучше я завтра приеду. Можно?

— Не лучше ли вместо того, чтобы на дорогу тратиться, на эти же деньги молока купить?

— Да кто тебе сказал, что я трачусь? Я на попутках езжу, милая: тормозну машину и поплачусь, мол, денег нет, с работы уволили, муж бросил, подвезите, Христа ради. Ничего, добрые дядечки попадаются. Так значит, мне каждый день можно приезжать? Я не гордая теперь, не думай, на милостыню грех обижаться.