Имя – Смерть - Малышева Анна

Яков Семенович сказал:

– Не понимаешь, что л", ты все дело проорала..

От тебя немного просили, а ты и этого не смогла.

Ты что предпочитаешь – остаться тут… Или все-таки сделать, как я сказал?

– Вы убить меня хотите?

– Я ничего не хочу, курва…

Она никогда не слышала от адвоката таких выражений. Дана стояла как приговоренная, а мужчины были так близко от нее, что она слышала их дыхание.

Наконец она прошептала:

– Я не могу брать на себя убийство. Могу сознаться, что посредничала… Но не убийство..

– А кто же ее убил?

– Она сама!

– Это никому не понравится. Психология нам не нужна. Говорить будешь примерно вот так: «Девчонка села на иглу, просила у меня дозу. Я знала об этой ее слабости и специально подсунула ей этот препарат. Та и не подозревала, что там яд. Укололась, померла». Ты меня поняла?

– Я не могу Это умышленное убийство!

– Да, моя дорогая.

– Я больной человек! Вы что – не понимаете, что тюрьма меня убьет?

– А ты не понимала, на что шла?

И это она говорила Мухе… Дана оцепенела. Безвольно стояла, опустив руки, и понимала, что бежать ей не удастся. А если бежать – где прятаться? Адвокат вышел в коридор и позвонил кому-то по сотовому телефону. Через несколько минут в квартиру вошел еще один человек. Видимо, он ждал звонка внизу, в машине. Дана услышала звяканье ключей и тихий голос Якова Семеновича:

– Поезжай по этому адресу… Заберешь вещи. Дания, где вещи?

– На антресолях в крайней комнате… – проговорила она, как во сне.

– Заберешь сумку с антресолей, привезешь ее сюда, – продолжал адвокат. – И быстро. Спросят, что случилось, говори, что ты от Даны Сулимовой.

Особо там не разговаривай.

– А там в это время никого нет… – машинально пробормотала Дана.

– Привези сюда сумку и гляди ничего не потеряй. – Адвокат уже провожал третьего к порогу.

– Сумка клеенчатая.. – неизвестно зачем сказала Дана. – Цвет.. Не знаю какой.

И вдруг она заплакала. Уже полгода, как она забыла, что такое слезы. Несчастье сделало ее терпеливее, жестче, расчетливее. Она даже думала, что повреждены слезные железы, что-то случилось с нервами… А теперь убедилась – она может плакать, как раньше, только куда горше…

Она услышала, как человек с ключами ушел, как в комнату вошел Яков Семенович.

– Ну, теперь мы одни, – сказал адвокат.

– А ваш.., приятель вышел?

– Он уехал, ему тут нечего делать.

Дана повернула голову, прислушалась. По крайней мере, в комнате никого теперь не было, кроме нее и адвоката. Пока она плакала, пропустила уход заказчика. Она не решилась задать вопрос, откуда она может знать этого человека, почему ей знаком его глуховатый голос. Она понимала, что от этого вопроса ей может не поздоровиться.

– Давай все обсудим, – сказал адвокат. – Сейчас сюда привезут вещи Мухаббат. Мы переоденем Алию. Черт, у нее же руки… – Он наклонился и что-то сделал с телом. Дана слышала его тяжелое дыхание. Наконец он вздохнул и сказал:

– Еще бы немного, и мы бы ее не одели… Так вот, мы ее переодеваем. Суем ей паспорт сестры. После этого она становится Мухаббат. Запоминай.

– Я запоминаю… – вяло сказала Дана.

– Про Алию забудь.

– А ее паспорт?

– Я его сожгу.

– Значит, она пропала навсегда, – машинально заметила Дана.

– Ну, разумеется! По твоей вине! Ты по уговору должна была следить за обеими девчонками, глаз с них не спускать!

– Каких глаз? – усмехнулась Дана.

Яков Семенович запнулся и заметил:

– И в самом деле, нечего было со слепой связываться. Чересчур много ты из себя строила. И так легко, как ты, никто Толегена не продавал. Хорошая компания. Слепая, больная и безумная! Вот вам и результат.

– Лучше бы вы нашли Муху, – внезапно сказала Дана. – С ней еще будет много хлопот.

– Например?

– Может, ее уже опознали по фотороботу и схватили! – высказала версию Дана. – А вы тут хотите нарядить труп в ее тряпки. Да вы понимаете, чем это может кончиться?!

Это соображение адвоката явно встревожило.

– Помолчи, дура! – отрезал он. – Что теперь гадать! Когда мы дадим им этот труп, они прекратят розыск. Твоя Муха сможет летать спокойно.

– Она не выйдет на свет.

– Выйдет, когда узнает, что ее взяли. Она все поймет и расслабится. Все равно без документов дальше Москвы не уйдет! Тогда мы ее все равно возьмем. Рано или поздно, она появится. Хотя бы затем, чтобы взять свой паспорт у меня на даче. Я там оставлю человека, чтобы он ее ждал.