Киллер по красавицам - Балтийская Инна

– Алена, не хочу я в этом кафе одна маячить.

– Да там парни подходят, приглашают.

– Наверное, приглашают тех, кто танцевать умеет. Я после твоего урока все равно ничему хорошему не научусь.

– Но если я с тобой пойду, думаешь, тебе удастся с Филом поговорить?

– Да, уж это вряд ли. Можно было бы мою подружку позвать, но придется слишком долго объяснять ей, зачем я туда иду и для чего мне нужен Филипп…

– А давай позовем Пашу. Обучишь его азам, и мы с ним вместе пойдем сальсу отплясывать..

Безработный Паша, живший в соседнем районе, явился на зов часа через два. Наверное, пешком добирался. Когда ему объяснили задачу, заметно приуныл, но потом приободрился:

– Полечка, мы с тобой после танцев куда-нибудь еще сходим?

– Ну да, конечно… – Я с трудом подавила желание послать Пашу в то место, о котором интеллигентные девушки даже знать не должны. Из-за него я ввязалась в это дело, а теперь должна еще его ухаживания терпеть!

Дальше начался форменный кошмар.

– Павел, я тебе русским языком говорю: шаг вперед, шаг назад, шаг на месте, и опять вперед! – Алена быстро начала злиться. – Ну куда ты опять прешь, ну куда! Ты мне все ноги оттоптал! Тренируйся теперь с Полей!

– Вот здорово! – возмутилась я. – Я ради тебя рискую, можно сказать, жизнью, а теперь должна еще и последних ног лишиться!

– Сама иди на танцы, я же тебе сразу это предлагала! Я не могу больше с этим уродом возиться!

– Это кто тут урод? – возмутился Паша.

– Пашенька, ты красавец! – льстиво запела я, испугавшись, что идти в сальса-кафе мне все же придется одной. – Но уж больно неуклюжий… Постарайся выучить несколько движений, ну пожалуйста!

Пытка Паши началась заново. Наконец он вроде бы усвоил несколько самых простых движений и вообразил себя заправским танцором. И решил, поскольку танец латиноамериканский, во время его исполнения необходимо энергично крутить бедрами.

Вид виляющего тощим задом Паши уморил меня настолько, что я упала на тахту и лишь тихо поскуливала, утирая выступившие на глазах слезы. Алена, увлеченная танцем, сначала не обратила внимания на странные телодвижения партнера, но мой скулеж, становясь все громче, в конце концов привлек ее внимание. Она с недоумением оглянулась на меня, затем перевела взгляд на извивающегося Пашу, и ее рот смешно полуоткрылся, затем она оттолкнула парня, подбежала к магнитофону, выключила музыку и напала на бедолагу:

– Ты что, решил изобразить червяка на удочке?

– Это же сальса! Куба, солнце, мулатки-шоколадки! – самодовольно произнес Паша. – Они все задом крутят!

– Да ты же на ногах не держишься, все время на бок заваливаешься! – возмущалась Алена. – Какие еще мулатки! И вообще, ты же, блин, мужик!

– Мужики на Кубе тоже бедрами вращают, – возразил Паша, – танцевать – так по всем правилам!

– Так танцуй, а не изображай жертву неудачной рыбалки! – взвилась Алена. – Вот объясни, как ты на таком расстоянии умудряешься мне на ноги наступать?

– У него особый дар! – простонала я с тахты – и тут же поплатилась за свое выступление.

– Поля, теперь твоя очередь! – скомандовала Алена. – И вообще, это же тебе с ним на танцполе возиться, ты и должна к нему привыкать!

– К этому невозможно привыкнуть! – взмолилась я. – Ну, пусть он хотя бы попой вращать перестанет!

– Еще раз попой дернешь – пропеллер вставлю! – пригрозила Алена.

В общем, мне все же пришлось подняться с понравившейся мне мягкой тахты и начать отплясывать с вошедшим во вкус Пашей. Сальсу мы разучивали до поздней ночи. То ли Алена оказалась никудышным учителем, то ли мы – плохими учениками. Паша больше не крутил задницей, зато все норовил обнять меня покрепче и прижать к своему хилому тельцу, но, поскольку танец никаких тесных объятий не предусматривал, мне удавалось легко от него отбиться. Тем не менее борьба с настырным ухажером отнимала много сил, и на собственно танец их уже не хватало. Примерно в полночь Алена взмолилась:

– Ребята, я уже мокрая вся, а вас все равно ничему не научила. Идите как есть, никто вам слова не скажет. Даже наоборот, еще и лучше, подойдешь к Филу, попросишь научить – он танцует сногсшибательно.

Я устала до такой степени, что меня уже не интересовал ни Фил, ни танец – добраться бы до постели. Еще минут десять мы вместе с товарищем по несчастью рассматривали фото Филиппа, снятое Аленой на цифровую «мыльницу», и наконец поплелись к выходу. Паша вызвался проводить меня до дома, и мы, разумеется, пошли пешком – денег на такси не было ни у меня, ни у него. У подъезда Паша заныл: