Французская вдова - Куликова Галина Михайловна

Не успев пролистать и десяти страниц, Федор обнаружил отличной сохранности обертку шоколадного батончика. Хотя такие батончики прекратили выпускать лет тридцать назад, бумага хранила отчетливый шоколадный запах. Еще через несколько десятков страниц нашелся тщательно разглаженный фантик от конфеты «Мишка на Севере» – видимо, какой-то читатель или владелец книги был сладкоежкой.

«Дальше, наверное, тоже фантики лежат, – думал Федор, продолжая считать страницы. – А может, там вообще больше ничего нет». И в этот момент из книги выпали и спланировали на пол два листка бумаги. Буколев немедленно поднял их и тоскливо вздохнул. Это были сложенные пополам листы, один в другом, вырванные из банального делового ежедневника. Оба были исписаны с обеих сторон аккуратным бисерным почерком. Такие находки Федор не любил и обычно выбрасывал – унылая современность, записи какого-нибудь клерка или менеджера по продажам зеленого горошка. Здесь не было аромата прошедших лет, следов минувших эпох. То ли дело любовные послания девятнадцатого века… Изящество стиля, страсть, глубокие мысли, высокие чувства!

Он собрался было скомкать листки и бросить их в корзину для мусора, однако любопытство пересилило. Надо же хоть глазком взглянуть на то, что выбрасываешь. Это внезапное решение во многом определило дальнейшую судьбу преуспевающего торговца старинными книгами.

– Маргарита Сергеевна?

– Да, я Маргарита Сергеевна, а вы кто такой?

«Дамочка в своем репертуаре, – подумал Федор. – Еще не знает, кто ей звонит, а уже встала в позу».

– Федор Буколев беспокоит… Два дня назад я купил у вас библиотеку.

– Что купил? Говорите громче.

– Книги! – обреченно прокричал Федор в трубку.

– Мы все продали, не звоните больше по этому телефону.

– Да знаю, что продали. Вы мне и продали, – Федор улыбнулся, и эту улыбку Маргарита Сергеевна наверняка должна была почувствовать. Почувствовать и смягчиться. Но она не смягчилась.

– А, так это вы звоните… А что, собственно, случилось? – Голос его собеседницы сделался подозрительным.

– Не волнуйтесь, ничего не случилось. Мне надо кое-что у вас уточнить.

– Что уточнить?

– Расскажу при встрече, – Федор не желал объясняться по телефону.

– Зачем нам встречаться? Это связано с деньгами?

– Нет, с деньгами это не связано. – Он был терпелив, как любящая мать.

– У вас претензии?

– Никаких претензий нет!

– Тогда я не понимаю, что вам нужно.

– Если мы будем вот так орать в трубку, ничего и не поймете. Я могу завтра приехать к вам? Буквально на полчаса.

– Зачем?

За библиотеку Маргарита Сергеевна получила от Федора немалые деньги и теперь, видимо, опасалась, что тот передумал и хочет вернуть книги назад. Надо было ее в этом разубедить. Странички из ежедневника, найденные в книге «Любовь в Париже», – вот причина, по которой Буколев добивался встречи. Однако если не схитрить, Маргарита Сергеевна отфутболит его, как случайно залетевший на ее личный огород мяч.

– Среди книг бумажка одна оказалась, – объявил Федор голосом присяжного поверенного. – Похоже на завещание. Может, посмотрите, вдруг она нужна. Иначе я ее выброшу.

Маргарита Сергеевна некоторое время молчала, шумно дыша, потом гордо заявила:

– Библиотека досталась мне по закону, и нечего тут воду мутить. И вообще – какое вам дело до наших бумажек?!

– Гражданский долг, – заявил Федор. – Вдруг я отправлю в мусорный ящик то, что представляет ценность для вашей семьи?

Пришось приложить еще немало усилий, чтобы уломать законную владелицу библиотеки встретиться с ним в метро. Она нарочно выбрала пересадочную станцию, где всегда много людей, и рандеву назначила в самый час пик.

Проклиная себя за любопытство, Федор стоял посреди платформы возле информационного столба. Его то и дело дергали, задавали вопросы, толкали локтями, задевали сумками. Наконец появилась взмыленная Маргарита Сергеевна, которая, еще толком не отдышавшись, взяла быка за рога:

– Вот не хотела я вам книжки-то продавать, так не хотела! И денег мало дали – мне потом соседка по подъезду говорила, сколько все это стоит! И теперь голову морочите!

– Ваша соседка торгует книгами? – вежливо поинтересовался Федор.

– Неважно, чем она торгует! – огрызнулась Маргарита Сергеевна. – Она все знает.

– Вот в следующий раз пусть она у вас книги и покупает, – посоветовал Буколев.

Трудно объяснить несведущему человеку, что сидеть на книжных сокровищах можно лет сто, да так и не найти на них покупателя.

– Вы уж, пожалуйста, взгляните на то, что я обнаружил, – сказал он твердо.

– Лучше бы денег еще дал, – неожиданно заявила владелица библиотеки.

– Не дам. Будете смотреть, вдруг что-то важное?

– Взгляну, раз приехала.

Некоторое время женщина рассматривала исписанные листки, потом быстро скомкала их и возмущенно сунула Федору обратно в руки.

– Как не стыдно! – воскликнула она. – И из-за этой писульки гоняли меня бог знает куда! Какое же это завещание? Я думала, племяш мой покойный свинью мне подложил. А это… тьфу! Сидел себе у окна, от скуки не знал куда деваться, всё записки писал. Квартирку сестрице завещал, доченьке моей ненаглядной! А тетке родной, которая его кормила и воспитывала, всякий хлам отдали с барского плеча, книжки эти драные. Давай, мама, торгуй, зарабатывай копейки.

Припомнив, какую сумму он выложил за книги, Федор хмыкнул.

– Еще марки всякие, а куда я их дену? Сейчас с какими-то кровососами филателистами связалась. Все за копейки хотят взять, все за копейки…

Мгновенно проанализировав ситуацию, Федор прервал бушующую Маргариту Сергеевну:

– Можно мне телефон вашей дочери?

– Зачем это? – насторожилась дама.

– Хочу спросить, вдруг в квартире еще что-то интересное есть для продажи.

– Ты у меня спроси. Нет там больше ничего.

– Дочь вам все отдала?

– Не все! Отдаст она, как же. Только Витькины книжки и альбомы с марками. Им-то с мужем они не нужны – за границу уезжают жить, квартиру сдавать будут.

– И все-таки, можно ее телефон?

– Не дам, – у Маргариты Сергеевны был вид крокодилицы, проглотившей живую птичку.

– Хорошо, а за пять тысяч дадите?

– Рублей? – тотчас оживилась крокодилица.

– Рублей, естественно, не долларов.

Бдительность Маргариты Сергеевны некоторое время боролась с ее же жадностью. Мучительные раздумья отразились на полном свежем лице.

– Хорошо, записывай. Но если что, я в нашу полицию сообщу, ясно?

– Хоть в нашу, хоть в нью-йоркскую, – облегченно вздохнул Буколев и достал мобильный, приготовившись внести номер в список контактов. Но перед этим вручил своей собеседнице обещанную пятитысячную купюру.

– Деньги хоть настоящие, не фальшивые?

– Ну вы даете, – укоризненно покачал головой Федор.

– С вами держи ухо востро, – сурово отчеканила дама. – Торгаши!

Едва лишь Маргарита Сергеевна с независимым видом удалилась, Федор аккуратно расправил скомканные белые листы. Хотя он и снял с них копию, оригинал все-таки мог пригодиться.

Когда Федор впервые читал эти записи, ему на ум сразу же пришел знаменитый фильм Хичкока «Окно во двор». Человек сидит перед окном и наблюдает за домом напротив. И так внимательно наблюдает, что в итоге раскрывает преступление. Не заметить сходства ситуаций было просто невозможно.

«1 мая. Сна как не было, так и нет. Говорят, после тяжелых травм и операций такое бывает. Почти не сплю, хотя глаза красные и дико болят. Поэтому компьютер мне недоступен. Появились две странные привычки – сидеть у окна и смотреть на улицу, да еще записывать кое-что для развлечения. Не дневник вести, а просто так – выкладывать на бумагу впечатления. Что увижу, то пою, короче.

Сегодня первый по-настоящему жаркий день, поэтому окно открыл настежь. Хотели поехать на дачу, но заболел Маринкин муж, поэтому я снова как в аквариуме. Сижу, любуюсь на родной двор. Любоваться особо не на что – все разъехались. Кто на природу, кто в дальние страны. Стараюсь не завидовать, только плохо получается. За четыре часа, что торчу у окна, в доме напротив дверь подъезда открывалась раза два. Город пустой. Мне кажется, что за те несколько месяцев, что я вынужден вот так сидеть в чертовом кресле и смотреть в окно, я уже знаю всех жильцов дома напротив, распорядок их дня, привычки, слабости.

Ага, вот что-то новенькое – в подъезд зашел незнакомый парень. Такая жара, а он в костюме! В гости идет? Вон сумка какая в руках. Наверное, там подарки. Интересно, напьется он или выйдет трезвым? Зуб даю, напьется… И это теперь моя жизнь?»

«2 мая. Скорее бы уже началась положительная динамика, как любит говорить мой лечащий врач. Немного посмотрел телик, полчаса почитал, и все – глаза как будто песком засыпали. Теперь, когда погода наладилась, можно дремать возле открытого окна. Или не дремать, а наблюдать жизнь. Уже заочно познакомился со всеми дворовыми кошками и собаками. Что дальше? Вчерашнего парня в костюмчике так и не удалось подкараулить – видимо, все-таки надрался и остался ночевать. Или я плохой наблюдатель. Людей как не было, так и нет. Впрочем, вот еще один тип в деловом костюмчике и с галстуком. Если бы не прическа, можно было бы подумать, что это вчерашний парень. Нет, не похож. Этот ростом повыше. И в руках у него большой пластиковый пакет. И этот идет на день рождения с подарком? Может, вчера не успел поздравить именинника или именинницу? Раньше я его здесь точно не видел. Значит, он должен рано или поздно выйти. Сегодня не упущу момент. Можно считать, что это спорт такой. Вот и буду спортсменом до конца».