Озноб - Малышева Анна

– Машина пока не нужна, – торопливо ответила она. Признаться мужу, что ключи от ее любимого «жука» отданы постороннему человеку, значило признать и отношения более близкие, чем те, о которых она говорила. «Это его доконает!»

– Как не нужна машина, а в магазин ездить? Питаться чем собралась?

– Я уже сделала запасы. Знаешь, – Ирина лихорадочно обдумывала ситуацию, – приезжай в субботу или в воскресенье. До этого мне точно ничего не понадобится, и потом, ты же работаешь. Дорога неблизкая…

– В том-то и беда, – проворчал Егор, явно смиряясь. Как это часто бывало, его успокоил компромисс, на который пошла жена. Ирина не могла не признать, что в конфликтах с мужем ведущую роль играла ее непримиримость. Стоило немного уступить, и ситуация разряжалась, но при этом приходилось идти против собственных желаний. А это она считала несправедливым.

Они договорились созваниваться по утрам и вечерам, чтобы Егор всегда мог знать, как ей живется в непривычной обстановке и, что особенно его беспокоило, в полном одиночестве. Историю о том, каким образом «фольксваген» исчезнет со стоянки и окажется за городом, Ирина решила придумать позже, солгав, например, что до Москвы ее подбросил некий сосед. Наконец, муж пожелал ей удачной работы, спокойной ночи и признался:

– Я зверски без тебя скучаю, а тут еще тетка со своими подозрениями… Теперь начнет таскаться каждый день, спрашивать, не вернулась ли ты? Решила, что мы на грани развода.

– Каждый судит по себе.

– Скажи, что любишь меня…

Егор давно не высказывал подобной просьбы, разве что в те времена, когда они только начинали встречаться и так же ссорились и мирились по телефону. Ирина с удивлением услышала эту смиренную фразу и немедленно ответила:

– Конечно, люблю! Ты еще сомневаешься?

– Когда я приеду на выходные, это будет как бы маленький медовый месяц, договорились? – заговорщицким тоном предложил муж.

«Два дня работы в минус!» – мгновенно мелькнуло у нее в голове, но Ирина не решилась произнести этого вслух. Она лишь согласилась, что в разлуке чувства обостряются, попрощалась и дала отбой. Немного подумав, женщина вообще отключила телефон.

«Теперь все, никто меня не достанет!» – подумала она и, стащив с кровати, стоявшей в углу, медвежью шкуру, расстелила ее на ковре перед камином. Дрова догорали, но в комнате было тепло, и женщина решила больше не топить. Растянувшись на косматом буром меху, она некоторое время смотрела на тающий огонь, бродящий по угольям, поражаясь полному отсутствию мыслей в голове. Наверху завывала метель, и казалось особенно уютным осознавать это «наверху», как будто то, что комната была утоплена в землю, увеличивало чувство надежности и защищенности. «Я как на необитаемом острове или на зимовке в тайге – если, конечно, забыть о том, что совсем рядом живут люди. Тот же Валентин в конце улицы, а дальше вообще полно соседей. Час еще не поздний, поселковый магазин, наверное, открыт, а те, кто постоянно тут живет, только начинают приезжать с работы. Народу достаточно, а кажется, будто я одна!»

Ирина поймала себя на мысли, что постоянно думает об этих гипотетически существующих соседях, и усмехнулась. «Страшно стало? А признайся, не по себе, вот так, впервые, остаться совсем одной в большом пустом доме, в конце темной улицы! Что толку от соседей, если их не видно и не слышно? Сергей ведь заметил, что улица как вымерла… Нечего сказать, поддержал морально!»

Ругая себя за трусость, Ирина отправилась проверять запасы в холодильниках. Оба стояли в конце комнаты, в крошечном закутке, заменявшем хозяину кухоньку. Большего места, судя по его холостяцким привычкам, ему и не требовалось. Женщина обнаружила современную плиту с микроволновой духовкой, раковину для мытья посуды и маленький рабочий столик. В холодильниках – это оказались вместительные монстры «side-byside» – хранились такие внушительные залежи провизии, что Ирине сделалось нехорошо при одном взгляде на все эти банки, бутылки и герметичные упаковки. Преобладали консервы, правда, самого высокого качества, и свежезамороженные продукты, которыми при желании можно было питаться пару месяцев подряд. Нашлось даже несколько ведерок с мороженым разных сортов. Одно из них Ирина, будучи сладкоежкой, не выдержала и достала.

«Так оно и пойдет, – саркастически заметила она себе, устроившись с мороженым на медвежьей шкуре перед камином. – Ты уничтожишь все эти дорогие припасы, примешь оплаченные услуги Валентина, начнешь спать на хозяйском белье, носить чужие вещи – валенки, к примеру, купальные халаты или ту шикарную женскую куртку на меху, которая висела на втором этаже… Тоже для гостей, если послушать Сергея, тоже к моим услугам. И получится, что весь мой отдых будет стоить в итоге куда дороже денег, которые я заплатила. Получается, останусь в долгу? Тут одно из двух – или он слишком благороден, чтобы обращать внимание на мелочи, или пытается таким образом меня приручить. В самом деле, разве я не могу ему понравиться?»