Принц на горошине - Балтийская Инна

– Так, у нас впереди еще есть время. Звони Артему, мы подъедем к нему и вместе решим, что мне говорить.

Саша колебался буквально секунду. Затем он достал мобильный и быстро набрал нужный номер. Мне понравилось, что он не стал тратить время и силы, пытаясь меня отговорить от звонка Артему. То ли любовь к другу пересилила страх за мою жизнь, то ли просто понял, что отговаривать меня бесполезно.

– Алло, Артем? С тобой хочет Полина поговорить. Да ты ее знаешь, это подруга твоей жены.

Я взяла телефон в руку:

– Артем, привет! Ты знаешь, что Люда погибла?

– Конечно, знаю. Меня уже допрашивали. – Мне показалось, что он плачет.

– Эй, возьми себя в руки, ты ведь мужчина! – забеспокоилась я. – Мы с Сашей сейчас к тебе подъедем, и ты нужен нам в здравом уме и твердой памяти. Говори, где ты находишься!

Артем назвал адрес офиса, и Саша, не спрашивая дополнительных разъяснений, поехал. Воскресным утром пробок на дорогах еще не было, и мы добрались до места почти моментально. Быстро выскочили из машины, вбежали в парадное и позвонили в первую же дверь с непонятным, но красивым названием: «Аливейс».

– Что такое «Аливейс»? – дожидаясь, пока нам откроют дверь, спросила я.

– Хрен его знает, по-моему, какое-то восточное имя, – прошептал Саша.

Тем временем дверь распахнулась. На пороге стоял Артем. От широкоплечего красавца не осталось и следа. Сгорбленный, какой-то съежившийся, с покрасневшими от рыданий глазами – неужели он из-за смерти Люды так переживает? Но первые же слова Артема развеяли мои иллюзии.

– Ребята, так что – меня теперь точно посадят? Что мне делать – вешаться?

– Успокойся, – неожиданно твердым голосом произнес Саша. – Сейчас мы вместе придумаем, как тебе выкрутиться. Только ты должен рассказать нам правду.

– Только давайте внутрь пройдем, – предложила я. Мне совсем не улыбалось разговаривать на пороге квартиры-офиса. Обойдутся соседи по площадке без бесплатного цирка.

Мы прошли в небольшой кабинет с широким офисным столом, навороченным компьютером и большим кожаным диваном. Мы с Сашей разместились на диване, Артем уселся в компьютерное кресло на колесиках.

– Рассказывай, – приказал Саша.

– Да чего рассказывать-то? Мы с Людкой вчера днем гуляли по парку, в летней кафешке посидели, о своих делах поговорили. Потом я ее до дома проводил, около семи вечера. Хотел зайти на огонек… Ну, вы меня понимаете. Так она – ни в какую. Дескать, иди на фиг, я одна побыть хочу. Я, признаться, заподозрил, будто она кого-то в гости ждет. Очередного хахаля. Даже напрямую спросил об этом. Она разозлилась, зашипела на меня: дескать, не мое собачье дело, она женщина свободная. И буквально выпихнула из подъезда. Полька, ты же Людку знаешь – не женщина, а динамит. Что не по ней – сразу взрывается. Я еще по парку погулял, потом домой заехал… Посидел полчасика, и так тоскливо стало… Весна, такой вечер теплый, а я один, как сирота, дома сижу. Позвонил дружку, Алексу. Он был дома. Мы договорились встретиться в одной пивнушке, там почти до полуночи просидели. А потом я домой приехал и спать завалился. Все. Утром меня уже следователь разбудил.

– Во сколько вы с Алексом встретились?

– Около восьми. Ну, может, чуть позже.

– Значит, в прошлый раз тебе Людмила алиби обеспечивала, а в этот раз – Алекс?

– Дохлое какое-то алиби, – внезапно подал голос Саша. – Артем мог еще в семь вечера подняться к Люде в квартиру, подсыпать ей в напиток яд, а затем преспокойно позвонить другу и поехать в пивнушку. То, что он в квартиру не заходил – только его слова.

– Люда отравлена?

– Да, наверное, – всхлипнул Артем. – Следователь так считает, хотя экспертизы еще не было. Но говорит, очень похоже на ту картину, когда Лялю отравили.

Я на минуту задумалась. Артем скрючился в своем кресле. Наконец я набрала в грудь побольше воздуха и решилась.

– Артем, я должна знать, что мне сказать следователю. Я знаю, что ту ночь, которую ты якобы провел с Людой, ты ночевал дома. А до этого весь вечер ждал в кафе какую-то девицу. Люда просто соврала следствию.

Артем судорожно дернулся в кресле:

– Так эта сука меня сдала с потрохами! За что? – как-то жалобно проскулил он.

– Она только мне сказала. Если бы она осталась жива, я бы вас не выдала. Но моя подруга погибла, и я теперь не знаю, что мне делать.

– Не выдавай меня! – неожиданно тонким голосом взвыл Артем. – Если ты скажешь, что я… что Людка соврала по моей просьбе, мне хана. Ведь менты точно подумают, что это я ее замочил, чтобы она меня не выдала!