Бронзовое облако - Данилова Анна

– А если бы я тебе сказал, что твоя жена умерла? Как бы ты к этому отнесся?

– Моя жена сейчас у подруги, ест торт и запивает чаем… Она, слава богу, здорова и весела, и поссорились мы с ней из-за пустяка, думаю, что мы сами спровоцировали друг друга на эту ссору, чтобы немного отдохнуть друг от друга и встретить Новый год отдельно. Она не одобряет многое из того, чем занимаюсь я, а я не считаю нужным посвящать ее во все свои дела, вот она и злится. Она – умная женщина и вполне достойна, чтобы я ей доверял, но у этой проблемы есть оборотная сторона – мне бы хотелось, чтобы она спала спокойно и ни о чем не переживала.

– Ты знаком с Женей? Почему ты сказал, что она умерла?

– Понимаешь, ты – в смокинге, вы все были приглашены сюда каким-то чудаком, танцевали, ели и пили, и для вас звучала прекрасная музыка… Судя по твоим словам, ты очень любишь свою жену и вряд ли приехал сюда один без нее, тебе бы захотелось порадовать ее, дать ей возможность поучаствовать в таком замечательном вечере. Думаю, у нее и платье имелось для бала, и туфли… Я просто размышляю, выстраиваю логические цепочки, чтобы понять, что же здесь произошло и сколько человек находилось в усадьбе в тот момент, когда открылась стрельба… И получается, что ты действительно должен быть здесь со своей женой, но ее мы не нашли. Я обошел весь дом, заглядывал даже в шкафы…

– Ты сказал, что она мертва.

– Я не говорил этого…

– Ну и скотина же ты, убил бы тебя…

– Направь свою энергию на другое: надо решать, как нам дальше поступать… Я предлагаю избавиться от трупов, закопать их…

– Но если их, как ты говоришь, хватятся, то приедут искать где-то здесь, и если даже предположить невозможное – что мы зарыли их в этом лесу, то лес перероют и найдут захоронение… А в другой лес мы их отвезти не сможем, кругом один снег, машина не проедет… Поэтому, думаю, нам самим надо отсюда выбираться…

– Может, ты и прав. Доберемся до Москвы и там уже будем думать об алиби…

– Алиби… Но какое у меня может быть алиби, когда я ничего не помню: ни как оказался здесь, ни где моя жена…

– Да уж, своим появлением в Москве ты можешь только все испортить… Быть может, тебе пока вообще исчезнуть, чтобы потом, когда вся эта история всплывет, скажем о ней напишут в газетах… (А то, что напишут, в этом я не сомневаюсь, слишком уж дерзкое и громкое убийство, не бомжа же придушили…) Так вот, когда эта история всплывет и мы узнаем, кто конкретно убит и кого подозревают, возможно, даже скажут, что разыскивается Герман такой-то, вот тогда уже и будем думать, как с тобой поступить… К тому времени и ты, быть может, что-то вспомнишь…

– Снова исчезнуть? Как в книге? И куда же мне, интересно, податься? Где спрятаться, прежде чем выяснится, какая роль на этом празднике жизни отводилась мне?

– У меня, – предложил Дмитрий. – Я-то тут вообще ни при чем, так что в моем доме тебя искать не станут.

– И ты не боишься пускать к себе такого подозрительного типа вроде меня?

– Понимаю, что ты хочешь сказать: что ты со своим отношением к дому как к своей крепости, вряд ли пустил бы к себе чужого человека, но я не такой, у меня несколько другие принципы, а потому я готов предоставить тебе, Герман, кров и, что называется, стол, и моя жена будет только рада помочь моему другу.

– Я готов растрогаться, – покачал головой удивленный Герман. – Но у меня действительно нет выбора, и я принимаю твое предложение. Хотя воспользоваться им я смогу только после того, как прекратит идти снег и снегоходы расчистят дорогу. Надеюсь, ты помнишь, где находится трасса и вообще где, как далеко от Москвы мы находимся…

– Я все помню и знаю, не переживай. Главное, чтобы мы успели отсюда выбраться, прежде чем появится кто-то другой… И это не обязательно милиция: кто-то может просто навестить усадьбу, точнее, ее хозяина… Все-таки Новый год…

– Знаешь, мне что-то нехорошо, тошнит и кружится голова.

– А ты приляг… Я вот что еще подумал. Может, тебя ударили по голове и ты отключился? У тебя ничего не болит?

– Голова болит, но я ощупывал ее, боль внутри, ни кожа головы, ни черепная кость, если так можно выразиться, не повреждены. Если всех перестреляли, то почему меня оставили в живых?

– Может, это ты всех… того… – мрачно пошутил Дмитрий.

– А я думаю, что убийца – ты, – в таком же духе отшутился Герман. – Пристрелил всех, а потом кружил вокруг дома, будучи не в себе, пока не решил вернуться…

– Тоже правдоподобно. Но почему же тогда я оставил тебя в живых?