Верный рыцарь, или Ужин в городе миллионеров - Гринева Екатерина

– Не могу, – мотнула я головой. – Не могу расслабиться и наслаждаться отдыхом. Прости! Все время в голове: что теперь делать? И как выйти на Багдасариева?

– Ты тоже меня прости, потому что на сегодняшний вечер у меня совсем другие планы. Так уж получилось. И я не могу составить тебе компанию в твоих размышлениях.

– Что ты хочешь сказать? – нахмурилась я.

– У меня свидание с девушкой.

– Кажется, догадываюсь, кто она, – съязвила я.

Брови Макса взлетели вверх, но он ничего не сказал.

Сказать, что я чувствовала себя погано, – значит не сказать ничего. Было такое ощущение, будто мне за шиворот сунули горсть обжигающе-ледяных сосулек. Я поежилась. Мне внезапно стало холодно, хотя на улице стояла жара.

– Ну что ж! Приятного вечера.

Я поднялась со стула.

– Ты куда?

– В номер. В отличие от тебя, у меня планы поспать. Мне под хвост шлея не попала – бежать на свиданки после холодного душика в море. Но если мужчине приспичит и загорится в одном месте… – короче, можешь сваливать!

Выпалив эти слова, я повернулась и c горящими щеками зашагала в номер. Я была так зла на Макса, что была готова разорвать его на части. Мог бы, в конце концов, проявить чуткость и деликатность и остаться хотя бы сегодня со мной. Мне страшно, я в эти дни пережила громадный стресс, а он… Да он просто хам! И почему я ожидаю от него чего-то большего?

В номере я легла ничком на кровать и уставилась в потолок. Спасть мне, естественно, не хотелось, Максу я брякнула про сон просто так. Надо же было что-то сказать! Меня ждет вечер полного раздрая!

В дверь постучали.

– Чего?

Вошел Макс.

– Ты еще здесь?

– Надо переодеться.

– А… давай, только побыстрей.

– К чему такая спешка?

– Ты мне мешаешь.

– Чему я мешаю?

– Завалиться спать. Ходишь тут, топаешь, издаешь звуки.

– Я скоро уйду, и тебе никто мешать не станет. Я соберусь быстро.

– Давай-давай. – И я повернулась на другой бок. В окне мне был виден кусок террасы и внутренний бассейн.

– Ника! Я пошел, – раздался голос Макса. – Закрой за мной дверь.

Я встала и, не глядя на Макса, подошла к двери. Перед тем как захлопнуть дверь и пожелать ему приятного вечера, я набралась смелости посмотреть ему в глаза – нахальные, довольные, счастливые. Его пронзительный взгляд резанул меня по сердцу, да так сильно, что стало трудно дышать.

– Макс! – неожиданно жалобно сказала я. – Макс! Не уходи, пожалуйста! Не оставляй меня одну. – Я протянула руку, словно против своей воли, настолько она была тяжелой, не моей, и погладила его по щеке. – Не уходи, – шептала я. – Не надо.

Он молча перехватил мою руку, и дверь за нами захлопнулась. Мы целовались как сумасшедшие. Его горячие руки лихорадочно скользили по моему телу, мы рвали друг на друге одежду – скорей, быстрей. И в почти полуобморочном состоянии от внезапно нахлынувшего желания я упала бы на пол, если бы Макс не подхватил меня на руки. Я обхватила руками его за шею.

– Макс! – шептала я. – Макс!

Он уронил меня на кровать, и мы сплелись в тесном объятии. Я обхватила ногами бедра Макса и выгнулась навстречу. Мне не нужна была ни долгая прелюдия, ни ласковые слова. Мне нужен был только Макс. Весь, целиком. Я жаждала ощутить его в себе и раствориться в нем. Я так бесконечно долго ждала этого момента, что не могла больше медлить ни секунды.

Его плоть вошла в меня, и долгий стон слетел с моих губ. Вспышки страсти запульсировали в теле с удвоенной быстротой, я плыла по реке, именуемой наслаждением. Пальцы Макса впечатывались в мои плечи, а губы покусывали мочку уха. Потом его язык раздвинул мои губы, и моя слюна смешалась с его.

Мы больше не были разными, отдельными друг от друга людьми. Не было «я» и «он». Были «мы». Жар, который разгорался во мне все сильнее, требовал немедленного выхода. И в то же время мне хотелось, чтобы наши ласки никогда не кончались. Я упивалась каждым прикосновением его тела, губ, его чуткие пальцы соскользнули к груди и принялись нежно теребить соски, заставляя их набухать от наслаждения.

Мир плавился и плыл вместе со мной.

– Макс! – шепнула я.

– Молчи! – услышала я в ответ.

Я закрыла глаза и улыбнулась. Напряжение тугим узлом сковало тело. Я все яростней выгибалась навстречу Максу, все быстрее и быстрее. Взрыв был совсем близко, и острый спазм сковал горло. Резким порывистым движением я прижалась к Максу, и яркий ослепляющий взрыв потряс меня.

– Макс! – крикнула я. – МА-А-АКС!

Но он не слышал меня. Вместе мы летели вниз, отчаянно цепляясь друг за друга. Наши пальцы переплелись, и Макс до боли прижался своим горячим ртом к моему.

Я не то всхлипнула, не то издала жалобный стон. Я чувствовала Макса в себе. Наш пот, наша слюна, горячие поцелуи и твердые пальцы – все расплавилось, и мощный ураганный поток страсти вынес наши безжизненные опустошенные тела на берег.

Я лежала, потеряв счет времени. Наконец я открыла глаза и посмотрела на Макса.

– Макс! – прошептала я. – Что это было?

Он смотрел на меня без тени улыбки. Этот вечный насмешник Макс, умевший одним словом или одним движением бровей поднять настроение или развеселить, сейчас был серьезен как никогда.

– Любовь! – выдохнул Макс.

Я тихо рассмеялась.

– Максик! А ты прав! Я так тебя люблю! – Я приподнялась на локте и провела пальцем по его груди. Он крепко прижал мои пальцы к своему телу и повернул ко мне голову.

– Это самые лучшие слова, которые я слышал в своей жизни, – улыбнулся он, затем резко встал с постели.

– Ты куда? – испугалась я.

– В душ. Не возражаешь?

– Не возражаю.

Я натянула на себя простыню и рассмеялась. Все было легко, чудесно и волшебно. Я подумала, что жизнь часто поворачивается самыми неожиданными сторонами. Еще несколько часов назад я думала, что все пропало: моя жизнь, наши отношения с Максом – вообще все! А сейчас все было в моих руках. Такой вот нежданный подарок судьбы. Правильно говорят: счастье приходит к тому, кто его не ждет.

Дверь душа была приоткрыта, и я слышала, как Макс что-то напевает вполголоса.

Я соскочила с кровати и подошла к двери. Услышав мои шаги, Макс обернулся, и на его лице расплылась блаженная улыбка.

– Соскучилась?

Я шагнула под душ к нему. Его гибкое тело вызвало во мне восторг, граничащий с обожанием. Мне нравилось гладить его тело и ощущать нежность и рельефность кожи. Такой загорело-золотистой, отполированной солнцем до этого красивого оттенка. Я лизнула языком его плечо.

– Вкусно! Макс, мне хочется тебя всего и сию секунду.

Я медленно опустилась перед ним на колени, прокладывая губами дорожку к низу живота. Он застонал и откинул голову назад. Струи душа со звонким свистом били по нашим телам, но мы ничего не замечали.

Спустя какое-то время Макс резко поднял меня с колен и развернул лицом к стене. Я слегка прогнула спину и почувствовала, как он стремительно входит в меня, заполняя мои внутренности непереносимым жаром. Мы задвигались в одном ритме, и с каждым биением во мне плоти Макса я ощущала сладкое освобождение тела от тяжести и бренности. Эта легкость и сладость заставляла мои глаза закрываться от нахлынувшего желания, и мощные волны экстаза сотрясали мое тело. Я кричала, не слыша своего голоса, как кошка, прогибая спину, и волосы хлестали меня по спине, а Макс, просунув свою руку под мой живот, большим пальцем, пытался найти точку, посылавшую сигналы наслаждения. Теперь я чувствовала, как меня атакуют с двух сторон. Удовольствие было слишком сильным, кровь пульсировала во мне тяжелыми глухими толчками. Я хотела отвести руку Макса – я боялась, что сейчас мое тело взорвется, разлетится на части, и я потом не смогу себя собрать заново.

– Не надо, Макс, – жалобно прошептала я. – Не надо.

Но он отрицательно качнул головой и еще сильнее заработал гибкими пальцами. Я чуть отставила ногу в сторону, чтобы Максу было удобней проникать в меня, и тогда наслаждение мощной волной растеклось по телу, лишая меня последних сил. Макс яростными толчками входил в меня, а я теряла сознание в его руках. Если бы не Макс, я бы рухнула на пол. Но он крепко держал меня такую безвольную, такую покорную, настроенную с ним на одну волну. Мое тело отзывалось на малейшее его движение. Последнее скольжение, и Макс зарычал. Он стоял, прижав меня к себе, и его влага перетекала в меня.

– Как ты? – шепнул он.

– Жива! – ответила я, и мы оба прыснули.

Через час мы сидели в номере и строили планы на вечер. Макс предлагал посидеть в каком-нибудь ресторанчике и ни слова – слышишь, говорил он, – ни слова о делах!

– Ладно, – cогласилась я. – Не буду. Даю честное слово. Ты мне веришь?

– Ничего другого не остается. Но учти, нарушишь клятву – придумаю наказание.

– Какое?

– Мало не покажется, – пообещал он.

– Не буду, не буду. Уже боюсь.

Сен-Тропе оказался очаровательным городом. Узкие улочки, дороги, взлетающие вверх, легкомысленность и безмятежность, разлитая в воздухе. Город был весь пронизан ощущением праздника, который никогда не кончается, а длится, как летний сон в полдень, когда веки смыкаются от жары, голова становится тяжелой, и ты проваливаешься в это сладкое блаженное забытье. Был разгар сезона; туристы кочевали пчелиным роем из магазина в магазин, от ресторана к ресторану. Слышалось бибиканье нетерпеливых машин, которые запрудили улицы, в воздухе пахло свежей выпечкой и морем. И как ни странно, меня тоже охватило пьяняще-ликующее состояние. Ну чего я сейчас буду париться проблемами? Они от меня никуда не уйдут. Хоть сегодня я расслаблюсь и буду наслаждаться летним вечером. Я тряхнула волосами и рассмеялась.