Пояс неверности - Соболева Лариса

– Проголодался? Будешь знать. Идем поешь.

Радж вдруг рванул к неисправной машине, но Сашко его призвал:

– Ко мне, Радж! Рядом! – Пес послушно подбежал, Сашко взял его за ошейник. – А как ты из джипа выбрался, а? Слушай, Кизил, разве мы открывали вчера джип?

– Не помню. Может, Васильич. Да эта чертова псина сама способна открыть дверцу. Я его учил, к примеру, комнату Алекса открывать, когда к нему шкорки приползали. Скажи лучше, что мы с ним делать будем? Он только жрет, а пользы никакой. Может, продать? Только кто купит эту зверюгу?

Сашко увел пса в дом, а Кизил еще немного потоптался и побрел за ними, прикрыв гараж. Антоша выглянул из окна автомобиля, осмотрелся. Натянув рюкзак на плечи, приблизился к выходу, щель теперь большая, в нее можно проскользнуть. Только на пороге дома курил Кизил. Антоша нетерпеливо бил костяшками кулачков друг о друга. Но вот Кизила окликнули, он поспешил в дом. Антон, набравшись мужества, так как очень боялся, что его заметят и кинутся в погоню, вылетел из гаража и пулей помчался за ограду. Он бежал некоторое время со всех ног, потом оглянулся. Погони не было. А как же без Раджа? Страшно одному. Мальчик растерянно поискал укромное место, не нашел ничего лучше, как забраться на газон, огороженный подстриженными кустами, за ними и присел, надеясь, что Радж все же появится. Какова же была радость, когда примерно через полчаса увидел пса, бредущего по дороге и принюхивающегося к следам. Антоша выбежал к нему, обнял за шею:

– Радж! Я знал, что ты меня не бросишь, знал. Хороший. Идем к маме. Каракуль говорил, что она в охотничьем домике Алекса. Это далеко, но мы дойдем.

Антон надел кепку, солнцезащитные очки, взял пса за ошейник:

– Так меня никто не узнает. Я ездил с мамой на машине в охотничий домик, она там готовила. Вдвоем не страшно, правда? Мы поохотимся на кабана. Я, правда, из ружья не умею стрелять. Но у меня есть рогатка, я ее за пять завтраков выменял. И скобочек наменял.

Радж не понимал, что говорил маленький Антон, только чувствовал, что мальчик ему очень рад. Радовался и Радж, потому что после Алекса никому не был так нужен.

Каракуль много раз ходил по этим коридорам, но без наручников. Впереди и сзади шло по легавому. Он уже раза три мог воспользоваться их халатностью, вырубить и попробовать бежать. Но арест, кассета – за этим что-то кроется и кто-то стоит. Возможно, Хачик хочет помочь, а убежать – это поставить себя вне закона. Убежать – значит, не узнать, зачем его привезли к Хачику.

Менты остались у дверей кабинета, а Каракуль вошел внутрь. Хачатур Каренович указал подбородком на стул у стола, Каракуль сел, придав своему лицу самое невинное выражение и выдерживая строгий взгляд Хачика.

– Слушай внимательно, – неласково начал тот. – Я взял тебя к себе. На пятсот баксов повисил оклад. Это болшие деньги. А ти пиредал меня.

– Не понимаю, – честно признался Каракуль.

– Где Лия?

– Не знаю. Сбежала с Антоном.

Хачатур Каренович покивал головой, вздохнул прискорбно и включил телевизор. Не по себе стало Каракулю. На экране коридор, он ведет Лию, прикладывая палец к губам. Идут на цыпочках, осторожно ступая. Кто-то ночью снял их на пленку, когда он уводил Лию из дома Алекса. Кто? Все ведь спали. Зато теперь Каракулю стало ясно, кто именно отдал кассету с изнасилованием легавым.

– Что это? – спросил Хачатур Каренович, указывая на телевизор.

– Я и Лия, – не моргнув глазом, ответил Каракуль, а к чему отпираться?

– И куда ти ее ведешь?

– Понимаете, ей тогда, в курилке, понравилось это самое... – прикинулся дурачком Каракуль. – Я ей предложил... она согласилась. Вот я и веду ее... сексом заниматься.

– А сумка зачем ей?

– Ну, как же, Хачатур Каренович, у нее там полотенце... средства гигиены... презервативы. Но я их не люблю, отказался. Или, говорю, без них, или никак. Ты, говорю, цветы не нюхаешь в противогазе? А мне предлагаешь через резинку... удовольствия мало.

– А пачему пилащ на ней? – подловил его Хачик. – А на тебе куртка?

– Так в доме холодно было, вы разве не помните? Не топили, все одетыми ходили. Я и повел ее в теплое место, чтоб там... по обоюдному согласию...

– Молчат, собака! – гаркнул Хачатур Каренович, но не очень громко, а сквозь зубы. – Ти из-за грязной баби пиредал меня! С этой кассета поступиль записька, в которой сказано, что ти виехал с Лия из дома Алекса в три часа ночи на джипе. Через два с половиной часа ти вернулся. Куда ти ее отвез? Ее и бумаги Алекса?