Кубинский зал - Харрисон Колин

Джудит только вздохнула, мысленно оценив предстоящие трудности (моими стараниями число гостей возросло почти вдвое), меру моего лицемерия и возможные последствия, если ей вдруг вздумается со мной спорить – или не спорить.

– О'кей, – невесело согласилась она, хорошо понимая, какие цели я преследую. Ведь отчасти именно ради этого Джудит и вышла за меня замуж, не так ли? Наш сын тем временем в восторге хлопал в ладоши. Он не был жадиной и только радовался, что вместо пятерых к нему придут целых восемь мальчиков. Их поименный список – расплывшийся от пролитого апельсинового сока и слегка испачканный шоколадной глазурью – лежал сейчас передо мной.

Я отодвинул список в сторону и заглянул в холодильник. Там были только холодные макароны и упаковка из восьми баночек пудинга с маслом и жженым сахаром для школьных завтраков Тимоти. Ничего, что могло бы насытить голодного мужчину, я не обнаружил и, позвонив в ближайший тайский ресторан, где можно было заказать готовую еду на дом, выбрал горячее, жирное нечто, каковое и было доставлено через четверть часа. Мальчишка-рассыльный улыбнулся, опуская в карман положенные чаевые, и Билл Уайет – ваш и мой покорный слуга – провел последние несколько минут свой прежней жизни жуя, глядя по телевизору спортивные новости, вскрывая конверты с поступившими счетами и проверяя электронную почту. В этом одновременном утолении самых разных потребностей он даже обрел некоторое утешение. Некоторое, но еще не полное.

У Билла Уайета остается еще одна потребность, поэтому он снова прокрадывается в спальню, чтобы взглянуть на жену. Но Джудит продолжает крепко спать; ее дыхание чуть-чуть отдает болотом, рука отброшена на покрывало, словно она только что метнула ручную гранату в наступающего противника – в него, Билла. Джудит никогда не принадлежала к тем женщинам, которых можно разбудить среди ночи и устроить скачки. Ее приходится долго раскачивать, готовить, постепенно наращивая темп. В последний раз они занимались сексом накануне его отъезда в Сан-Франциско, но это было пять ночей назад, а Билл никогда не прибегает к гостиничному «сервису», боясь, что его забавы могут каким-то образом отразиться на счетах, полученных фирмой. Как адвокат, Билл лучше многих знает, что каждый щелчок мышью, каждый отобранный вариант навсегда сохраняется где-то в недрах Сети и эти сведения тянутся и тянутся за каждым из нас, словно паутина за пауком. Вот почему он очень надеялся, что его досрочное возвращение домой заставит Джудит проявить благосклонность, но ничего не вышло. Тем не менее, ему по-прежнему нужна разрядка, нужен хотя бы холостой выстрел. Биллу необходимо хоть какое-то утешение – пусть даже очень небольшое. В конце концов, после этого он будет лучше спать и, соответственно, чувствовать себя энергичнее и бодрее завтра, что, в свою очередь, поможет ему справиться и с работой, скопившейся на столе за время его отсутствия, и с застарелой неприязнью к Кирмеру.

Джудит поворачивается на спину, ее груди приподнимаются, и она тоже вздыхает влажно и глубоко. Билл Уайет глядит на жену, и его рука словно нехотя начинает поглаживать пах. Разочарован ли он? Трудно сказать… В сексуальном отношении он достиг, так сказать, века Примирения и Согласия. Билл Уайет мирится с собственной верностью жене. Он мирится со своим желанием отыметь как можно больше молодых (и не очень молодых) женщин, которые встречаются ему каждый день. Он сознает, что этого никогда не случится, но не отрицает, что это могло бы произойти, если предварительно обо всем договориться, заначить немного наличных и слегка подтасовать рабочее расписание. Он мирится с тем, что его жена стала недостаточно активна в постели: сказать «флегматична» было бы объективно, но чересчур мягко, «ленива» – было бы оскорбительно, но верно. Билл Уайет признает, что это может быть его вина, но не исключает и того, что он тут ни при чем. По его мнению, современный институт брака – самая подходящая форма делового соглашения для воспитания детей, хотя родителям это дается нелегко. Он догадывается, что многие (если не все) женщины, с которыми он хотел бы переспать, пережили в прошлом какую-то трагедию, и их интригующие переживания очень скоро станут невыносимо скучными; в свою очередь, это помогает ему думать, что его Джудит (учитывая все обстоятельства) – просто удивительный человек и ему очень повезло, что он женат именно на ней. Наконец, она – прекрасная мать их сыну; до сих пор Джудит чувствует себя виноватой в том, что почти не кормила его грудью, и отнюдь не возражает против связанных с материнством затрат времени и сил. Чтобы стать матерью, Джудит пожертвовала своей карьерой, и коль скоро она сама смирилась с этим, так же поступил и он.