Особые приметы ангела - Соболева Лариса

– Ну, раз такое дело... – почесывая затылок, произнес Макар. – Ладно, сегодня не пью. Но поесть-то надо купить? Ты со мной?

– Пожалуй, проветрюсь, а то здесь сплошной смрад. Мне было стыдно принимать в этом свинарнике такую женщину.

– Слушай! – Макар резво повернулся к наглецу. – Ты – это я, понял? Захочу, тебя не будет. Так что не очень-то на оскорбления переходи.

– А то что будет? – без интереса спросил Дергунов-два.

– Не пойду на встречу, а куплю пару бутылок и выпью. После второй бутылки ты исчезнешь, – мстительно заявил Макар.

– Я исчезну, когда ты перестанешь пить, – пообещал Дергунов-два. – Одни алкаши чертей гоняют, другие со змеями воюют, а к тебе приходит твое собственное «эго», то есть я. Ты во всем оригинал, галюники тебе являются тоже оригинальные.

Настоящий Дергунов не понял ничего из разглагольствований своего второго «я», да и привык он к словесным выпадам, посему набросил куртку, схватил кепку и выскочил на улицу. К рынку шел, чуть ли не вприпляс, с наслаждением вдыхая свежий воздух.

Алина рассеянно глядела в окно. Имея достаточный стаж водителя, чтобы вести машину на автопилоте, Денис то и дело косился в ее сторону, ожидая, что она сама поделится впечатлениями о Дергунове. Но Алина ни словом не обмолвилась, только с грустью смотрела на дома и прохожих, если вообще видела их. На светофоре он все же заговорил:

– И как он тебе?

– Извини, я задумалась, – очнулась она. – Ты о Дергунове? Я разочарована.

– Не спеши с выводами, Алина, – и он ободряюще взял ее за кисть руки.

Впрочем, его жест был не столько ободряющим, сколько намекающим. Ну, на что может намекать одинокий мужчина, к тому же не обделенный природными данными? Наверняка судьба примчалась в день его рождения и, будучи в хорошем расположении духа, щедро его одарила: будешь умен, красив, импозантен, проявишь талант юриста, заработаешь много денег, десятки женщин станут мечтать о тебе. Потом подумала, что переборщила, и добавила: после тридцати начнешь лысеть и полнеть, по характеру будешь коммуникабельным, но излишне резким, это тебе, чтоб и трудности познал, но ты справишься, ангелок.

Если бы Алина в ответ хотя бы чуточку сжала его пальцы... Но ее рука осталась лежать спокойно, да и холодная была, как у мертвеца.

– Некоторые делают трагические ошибки, судя людей по внешним признакам, – пересекая перекресток, сказал Денис. – О Макаре ходят легенды, он действительно ас в своем деле.

– Мне так не показалось, – тяжко вздохнула она. – По-моему, он законченный алкоголик. Видел бы ты его.

– Алина, в нашей стране половина населения алкоголики, однако работу свою выполняют исправно. И кто знает, что лучше – занудливый трезвенник, лишенный божьей искры и не умеющий делать открытий, или алкаш, который способен старый пылесос превратить в комбайн? Мы народ непредсказуемый, вдруг разом все бросим пить, задумаемся и... что произойдет? Новая революция?

– Неутешительный прогноз, – вяло отозвалась Алина на его шутливый тон. По всему было видно, что ее занимают собственные мысли гораздо больше, чем какой-то Дергунов с алкоголиками всей страны. – Выходит, здесь творить могут только несчастные, обделенные люди? Это, Денис, заблуждение. Несчастный человек может придумать только велосипед, у него же мысль не летает, а по земле ходит.

Остановились на следующем перекрестке, Алина замолчала и, казалось, перенеслась в какое-то другое измерение, где ей тоже было невесело. Денис наблюдал за ней, поглаживая руль, а думал о том, что изменилась она до неузнаваемости. Возможно, дело в одежде от известных фирм, в манере говорить, двигаться, держать предметы в руках, слушать. Возможно... Но Алина не обезьянка, копирующая повадки сородичей. Что-то изменилось внутри у нее, оттого видоизменились и манеры. Впрочем, прошло десять лет. Это большой срок, это целая жизнь. Естественно, что Алина вернулась другой. Она другая во всех смыслах, к соотечественницам уже не имеет отношения. Денис Колотов адвокат, знает женщин, которые принадлежат к самым различным прослойкам, включая высшие ранги. Он с уверенностью может сказать, что ни одна из этих женщин не несет в себе признаков голубой крови и белой кости. Это разбогатевшие или удачно вышедшие замуж бабы. Они, конечно, пытаются слепить из себя благородных дам, но в неподходящие моменты природа берет свое, взору и ушам открывается такое... одним словом, бабы.

Алина переродилась в нечто далекое от тех людей, с которыми росла. Ее детство прошло во дворе, где жил рабочий класс, а она была тогда обычной девчонкой, вредной кривлякой: Он наблюдал за ней уже две недели и не находил даже тени той дворовой девчонки. Теперь это была спокойная, умеющая скрывать и подавлять эмоции женщина, она уверена в себе, уверенность не выставляет напоказ, впрочем, и не прячет. Скорее, Алина предельно естественна в поведении, чем сковывает окружающих, иногда они начинают вести себя рядом с ней просто глупо. Алина ни намеком не дает им понять, что ей смешны жалкие потуги собеседников, пытающихся взобраться на одну с ней ступень. Она всегда над ситуацией и не подчеркивает свое преимущество. Достоинства ли это? Наверное, да, но там, на Западе. А здесь эти качества близки к недостаткам, потому что привносят дисгармонию в отношения между людьми. У нас не любят чье-то превосходство, подобные Алине люди вызывают глубокую неприязнь – таково мнение Дениса.