В каменном мешке - Серегин Михаил Георгиевич

– Администратора еще можно позвать, – добавил охранник, – перед ней они тоже все ежедневно проходят. Только вот как узнать, в каком коттедже они живут? Вы в самом деле считаете, что они заманили вашего товарища в подвал, а сами полезли вскрывать вашу машину?

– В том-то и дело, что наш товарищ как раз и наблюдал за машиной, когда они в нее полезли. Была у нас такая договоренность.

– Что же вы нам не сказали? – удивился охранник. – У вас там, в машине, золото, что ли?

– Не сказали, потому что дело очень секретное, – пояснил Мостовой, который уже жалел, что не привлек охрану базы к этому делу.

Знай он о камере перед входом, можно было бы не придуряться с этой засадой, а тихо взять злоумышленников с поличным в машине. В то время секретность казалась Борису разумной, но сейчас он понял, что они с Игорем перемудрили и сваляли дурака.

– Вот что, ребята, – сказал Мостовой, повернувшись к охранникам, – ничего плохого про вашего директора я сказать не могу, но полагаться на него не стоит. Мы его с самого начала ввели в курс дела, но помощи от него, как от козла молока. Суеты много, а результата никакого. Придется мне положиться на вас. Пока ничего рассказывать не буду, скажу лишь, что это все очень важно. Этих парней нужно найти и задержать. Сделаем это, тогда вы все и узнаете.

– Добро, – кивнул старший из охранников, – лица мы их запомнили. Потянется народ на завтрак, тогда и поглядим на каждого. Понятное дело, что делаем все осторожно, чтобы не вспугнуть. Они же не знают, что камера их лица зафиксировала.

– Договорились, – ответил Мостовой и повернулся к Ольге, которая понуро стояла рядом.

Синицкая в последнее время очень раскаивалась, что мешала ребятам. А ведь могла и помочь. Вместо того чтобы развлекаться во время этого вынужденного отпуска, она могла бы, как и они, приглядываться к отдыхающим. Может быть, она теперь и узнала этих двух типов.

– Боря, смотри! – неожиданно лицо Синицкой оживилось.

Мостовой проследил за ее взглядом в окно, и внутри у него все напряглось. Две мужские фигуры, которые были хорошо видны в предрассветном неверном свете, спешили к парковке автомашин. Более того, они периодически оглядывались по сторонам. Борису почему-то сразу показалось, что он узнал в этих фигурах тех двоих, кого они видели на горной дороге рядом с убитым. Если они идут к своей машине, то, значит, хотят бежать, решил Мостовой.

– К машине идут! – коротко бросил Борис охранникам. – Если попытаются уехать, то мы их догоним. Спустимся с серпантина, а там и рация заработает. Не уйдут! Хуже, если они бросятся назад и снова попытаются спрятаться здесь на базе. Перекройте, парни, им отход назад на базу!

С этими словами Мостовой схватил Ольгу за рукав и потащил вниз на улицу. К его великому изумлению, Чистякова в холле не оказалось.

– Куда он делся? – кинулся Борис к дежурному администратору.

– Не знаю, – ответила девушка и вжалась в свое рабочее кресло под суровым взглядом здоровенного спасателя. – Я отходила на пару минут, а когда вернулась, его уже не было.

Мостовой зарычал и бросился на улицу к машине. Пассажирская дверца в кабине была открыта. Знаком велев Ольге держаться в сторонке, Борис бросился к «Газели». В кабине Чистяков, сладко почмокивая губами, укладывался поспать на сиденье. Рядом с машиной на снегу красовались следы желтой струи, а в замке дверки торчал второй комплект ключей от машины, который был у Игоря.

Глава 11

– Ладно, черт с ним, залезай, Оля! – Мостовой кинулся к водительской дверце, бросив взгляд в сторону парковки. Там поднимались клубы серого пара из выхлопной трубы машины. Значит, уже завелись, значит, сейчас рванут в сторону дороги в город!

«Газель» завелась сразу. Мостовой, открыв дверцу, наблюдал, как черный «Рено», разбрасывая из-под буксующих колес снег, стал выруливать с парковочной площадки. Еще секунд тридцать хотя бы, уговаривал себя Борис. Двигатель холодный, нужно подождать, чтобы масло в моторе продавило по всем каналам, чтобы он хоть чуть-чуть прогрелся, иначе о гонке и думать нечего.

Со словами «Придерживай этого алкаша» Мостовой стал разворачивать машину. Вырулив на дорожку, ведущую к серпантину, он прибавил газу, стараясь не перегружать пока еще холодный двигатель машины. «Рено» уже скрылся за большими камнями, между которыми виляла грунтовая дорога. Вести машину было тяжело, она вязла в рыхлом снегу, нападавшем за последние два дня. Машину таскало из стороны в сторону, дважды Мостовому пришлось выводить «Газель» из заносов. «Каково же будет на серпантине? – со страхом думал он. – Может, высадить ребят, чтобы не рисковать всем вместе».