И буду век ему верна? - Полякова Татьяна Викторовна

– За нас не переживай, – внезапно обрел голос Славка.

Стас усмехнулся.

– Переживать из-за тебя мне и в голову не придет. Рассчитываешь на отца? – тихо спросил он.

Я пожала плечами. Стас кивнул хмуро, расценив мой жест как отрицательный ответ. И был прав. Причина моего нежелания обращаться к отцу очевидна: мне пришлось бы многое ему объяснять. А я этого не хотела.

– Вряд ли Димка успокоится, – продолжил он. – Для тебя опасно оставаться в городе.

– Ты лучше о себе подумай, – влез Славка. – О Феньке позабочусь я.

– Да ну? – хмыкнул Стас, чем сумел-таки вывести Славку из терпения.

– Пошел к черту! – рявкнул он. – Думаешь, ты один здесь такой крутой?

– Не думаю. Только не очень-то ты похож на парня, способного…

– Она будет в безопасности, – отрезал Славка. – Я найму лучших людей…

– У тебя есть на это деньги? – невинно поинтересовался Малахов.

– Занимать у тебя не собираюсь.

– Успокоил. Ты что, переодетый принц?

– Точно. И в отличие от тебя женщину никогда не подставлю, ковбой хренов.

– Прекрати, – попросила я.

Славка отвернулся в досаде, но через минуту заговорил спокойно:

– Если ты уедешь, Ломакин оставит Феньку в покое. Это вчера ему повезло, мы сами напросились в гости. Особенно пакостить дочке прокурора никто не позволит. Так что хватать ее на улице или врываться в квартиру он не рискнет. В крайнем случае придется нам тоже некоторое время пожить за границей.

– Разумно, – кивнул Стас.

Через несколько минут мы въехали в город. Возле супермаркета я увидела свою «Ауди». Стас молча протянул мне ключи.

– Идем, – позвала я Славку, направляясь к машине. Я была уверена, что Стас сразу же уедет, но «Опель» продолжал стоять у тротуара. Я завела мотор, не спеша выехала со стоянки. Когда поравнялась с «Опелем», Стас посигналил фарами.

– Фенька. – Славка схватил меня за руку, а я буркнула:

– Жди здесь.

Перебежала через дорогу, Стас распахнул правую дверь, и я села рядом с ним. Он смотрел прямо перед собой, сложив руки на рулевом колесе, и молчал.

– Озерова действительно убил Вялов? – спросила я, отворачиваясь к окну, чтобы его не видеть.

– А ты думала, я? Зачем?

– Ну, это просто. Деньги.

– Деньги? У меня этого добра столько, что девать некуда, – невесело усмехнулся Стас. – Иногда сижу и думаю, куда их в самом деле деть.

– Но ведь ты был в доме Озерова? – помедлив, сказала я.

– Был. После ресторана я поехал к тебе.

– Зачем?

– Так… хотел поболтать. Сунул Насте в чай снотворное, дождался, когда она уснет, и поехал. В квартире тебя не оказалось. Логично было предположить – ты у Озерова. В байку о том, что ты его любовница, я, конечно, не поверил, но поехал к его дому. Свет горел на первом этаже. Я гадал, один он там или с тобой. В конце концов решил взглянуть. Пошел к калитке за домом и тут увидел, как из нее выскочил какой-то тип и бегом припустил в переулок. Там машина стояла. Он уехал, а я задумался. Очень мне это не понравилось, оттого я и пошел в дом. Обнаружил Озерова с пробитой головой и тебя без чувств, в разорванном платье и с вазой под рукой, которой скорее всего хозяина и огрели. Пришлось там все прибрать. Я был уверен, что это Димкина работа: от Озерова избавился и тебя подставил, расквитался за папочку. Очень не хотелось оставлять тебя во дворе, но если бы менты меня вдруг остановили с трупом в багажнике… в общем, пришлось рискнуть и оставить тебя на скамейке у твоего дома, в надежде, что на свежем воздухе ты быстро очухаешься. Если от Озерова Димка избавился, то тачка, которую я видел в переулке, скорее всего была ворованная, но я все-таки решил номерок пробить. Выяснилось, что тачку никто не угонял, по крайней мере не заявлял об угоне, а хозяин ее тот самый тип, с которым мы чуть не столкнулись в переулке. Я стал на всякий случай за ним приглядывать. Тут ты поперлась к ментам, едва все не испортив. На фига, спрашивается, я труп прятал, если ты им рассказала, что была в доме? Пришлось дружески поговорить с парнем, он открыл мне душу и в убийстве сознался, плакал, между прочим, так его разбирало, я простил ему все грехи и проводил к следователю, чтоб он по дороге не передумал каяться.

– Спасибо за рассказ. Ты избавил меня от малоприятных мыслей.

– Насчет Вялова?

– Да. Можно вопрос? Почему ты это сделал?

Стас усмехнулся.

– Вроде бы я твой должник. Когда сматывался отсюда с деньгами, ожидал, что ты сразу побежишь к ментам меня сдавать, чтобы Лешку вытащить. Наплетешь, что я тебя запугивал и все такое, с твоим папой выкрутиться не трудно. Но меня никто не искал. Выходит, ты промолчала.

– Ага. Тюрьмы боялась. И папу подставлять не решилась.

– Врешь, – резко сказал Стас. Я пожала плечами. – Представляю, как тебе хотелось вытащить Лешку из тюрьмы, но ты… ты…

– Тебе не стоит задерживаться, – перебила я, по-прежнему глядя в окно.

– Пара минут еще есть. Чего не спросишь, как я жил эти годы?

– Надеюсь, счастливо. Ты ведь обещал.

– Обещал, – кивнул он. – Тогда я искренне верил, что с миллионом долларов так и будет. И ты мне была ни к чему. Лишняя обуза. Я мнил себя крутым парнем, а для крутых парней бабы ничего не значат. Одна, другая… какая разница? Вот только с призами я напутал. Хотя в первые четыре месяца и впрямь чувствовал себя счастливым. Сбылась мечта. А потом… увидел в толпе девчонку, чем-то похожую на тебя. Мелькнула впереди и исчезла. Я, конечно, не верил, что это ты. Откуда тебе там взяться? За тысячу километров, в чужой стране… И все-таки искал ее, долго искал. Она сидела в кафе. Красивая, улыбчивая. Но не ты. Мне хотелось выть от отчаяния. Тогда и стало ясно, какого дурака я свалял. Только спохватился поздно. Само собой, раскисать я себе не давал. Что сделано, то сделано, а сделанного не воротишь. И без тебя распрекрасно проживу. Правда, получалось хреново. Встретил Настю. Хорошая девчонка. Думаю, я на ней женился, чтобы был законный повод сюда вернуться. А когда приехал, твердо решил с тобой не встречаться. Знал, будет только хуже. Но уже в первый вечер потащился к твоему дому, сидел под окнами, как последний кретин… Потом мы поехали к Настиной подруге, и я встретил тебя. Не зря говорят, от судьбы не уйдешь. Вечером я опять был возле твоего дома. Видел, как ты сидишь на балконе…

– Это ты звонил?

– Я. Вот только что я мог тебе сказать? Оттого и решил: чем хуже, тем лучше. Гадостей тебе наговорил, там, в деревне… А ты…

– Все нормально, – поспешно сказала я, не глядя на него. – Тебе пора.

– Да, – сказал Стас и добавил: – Ты поосторожней…

Я кивнула и вышла из машины, Стас тоже вышел, положил руки на крышу «Опеля» и смотрел на меня, а у меня от боли внутренности свело тугим клубком.

– Прощай, Принцеска, – сказал он тихо.

– Прощай, – с трудом выговорила я, торопясь уйти, Стас покачал головой.

– Скажи, что я сволочь, мразь последняя, скажи, что я предал тебя за паршивый миллион. Скажи, мне легче будет…

– Стас…

– Я знаю, такое не прощают. Не то давно бы прибежал в ногах у тебя валяться.

– Представить, как ты в ногах валяешься, довольно трудно, – мягко заметила я. – Не мне тебя упрекать. Вадим был моим мужем, а я его убила.

– Не ты, я.

– Я, Стас, я. Я предала его, так что, выходит, получила по заслугам. А потом, ты ведь предупреждал, что я пожалею. Честно предупреждал.

– И ты пожалела?

Мы стояли и смотрели в глаза друг другу, я первой отвела взгляд.

– Девочку береги, хорошая девочка, тебя любит.

Я пошла к своей машине, стиснув зубы от боли, что криком рвалась наружу. Молчи, Стас, молчи. Потому что, если ты позовешь, я могу не выдержать и рвану к тебе со всех ног, в надежде на свое маленькое счастье. Только прав Славка, не будет счастья, ничего не будет… Жизнь не переиграешь, не перекроишь заново, и за все приходится платить. Тебя где-то ждет девушка, похожая на испуганную птичку, для которой потерять тебя все равно что умереть. Мне ли этого не знать? А в моей машине сидит парень, готовый отдать миллион за сомнительное счастье быть рядом.

Я слышала, как хлопнула дверь за моей спиной, как заработал двигатель, и выдала клоунскую улыбку от уха до уха.

Славка сидел, сосредоточенно разглядывая свои руки.

– Чего вид у тебя похоронный? – спросила я и завела машину.

– Боялся, ты с ним уедешь, – с трудом произнес он.

– С чего вдруг? – удивилась я. – Он женатый мужчина, а я девушка строгих правил.