Убийство в стиле ретро - Володарская Ольга

– Куда едем, Эдуард Петрович? – мягко спросил водитель, повернувшись к боссу всем корпусом, он знал, что старик любит, когда ему смотрят прямо в глаза.

– Давай в контору, – буркнул Эдуард, расслабляя ремень на брюках. Ему тяжело было сидеть с утянутым брюхом, вот и расстегнул, чтоб дышалось вольготнее. – Потом вернешься за Каринкой, свозишь ее к массажисту.

Каринкой он звал свою любовницу Карине, королеву красоты Армении, приехавшую в столицу дружественной России для того, чтобы стать звездой. Звездой она, понятное дело, не стала, в Москве таких королев пруд пруди, зато отхватила себе богатого, доброго, а главное – совсем не требовательного любовника. Единственное, на чем наставил Эдуард, так это на порядочности: то есть не красть, не врать, не изменять. Еще – не пытаться «залететь» и не требовать регистрации отношений. Хочешь детишек и штампик в паспорте – ищи другого, а Эдуард Петрович в этом не помощник: слишком стар и слишком мудр, чтобы поверить в то, что голозадая молодуха полюбила его за красивые глаза, а не за счет в Цюрихском банке… К тому же Эдуард уже был когда-то женат (супружница его, к сожалению, умерла молодой), и дети у него имелись (эти неизвестно, правда, к счастью или к сожалению, живы-здоровы), но ни жена, ни дети не сделали его настоящим семьянином. Он всегда был одиночкой. Волком-одиночкой! Вульфом, именно такое «погоняло» дали ему на зоне, и именно так (за глаза, конечно) его называли до сих пор.

Сидел Эдуард Петрович три раза. Первую ходку получил малолеткой, вторую – уже в зрелом возрасте, третью – сразу за второй. Освободившись в последний раз, Вульф поклялся себе больше не попадаться. Клятву сдержал, хоть для этого и пришлось пойти на пару заказных убийств.

Когда он сидел во второй раз, умерла его жена, и дети, пацан и девчушка, остались на попечении его матери, женщины бескомпромиссной, волевой, властной, именно она запретила ребятам видеться с отцом, потому что такой отец, по ее же словам, детям не нужен. И дети согласились, они соглашались со всем, что вдалбливала им бабка… Эдуард вспомнил, как попытался однажды поговорить со своей дочерью. Было это давно, девчушке только-только исполнилось двенадцать, а он всего месяц, как «откинулся» во второй раз. Эдуард подошел к девочке, когда она возвращалась из школы (было двадцать пятое мая, последний звонок, и малышка, помнится, была разряжена в банты и парадную форму), сказал, что он соскучился, что хочет чаще видеться, что, несмотря ни на что, любит их с братом и мечтает с ними воссоединиться… И что же ответила на это его малолетняя дочура, его любимая, дорогая девочка? А девочка ответила так: «Ты вор и убийца. Я тебя ненавижу!» А потом еще добавила, что если он попробует подойти к ней еще раз, она вызовет милицию и скажет, что отец пытался ее украсть…

Эдуард Петрович больше с дочкой не виделся. И с сыном тоже, потому что его мамаша, узнав о той встрече, срочно приняла меры: отправила детей на все лето в пионерский лагерь.

А по осени Вульф опять загремел в тюрягу.

Чудны дела твои, Господи! Всего двадцать лет назад он был вором и убийцей, а теперь – солидный бизнесмен, глава концерна «Голд-трейд», миллионер, меценат и, что самое странное, кандидат экономических наук…

Эдик покрутил перстень на толстом безымянном пальце (золото, бриллианты, большой изумруд в центре), он любил его крутить, чтобы полюбоваться игрой камней, но делал это только наедине с собой, потому что стоило повернуть печатку, как под ней тут же обнаруживалась татуировка. Сделал, дурачина, по молодости, а теперь прикрывай… Конечно, можно ее вывести, как он уже вывел три наколки: на груди, плече, запястье, но на пальце, говорят, особенно больно, а боли Эдик боялся…

– Эдуард Петрович, – подал голос шофер Шурик, – вы не забыли про сегодняшнюю поездку к врачу?

– Помню, – скупо улыбнулся Вульф. – Только не уверен, что поеду…

– Каринка побьет дома все вазы, если узнает…

Эдуард расхохотался – Шурик прав, Каринка переколотит в особняке всю керамику, узнав, что ее любовник отказывается делать себе липосакцию, на которую она его месяц уговаривала. А началось все, когда она узнала, что Эдик решил похудеть при помощи диеты. «Кто в наше время голодает! – кричала она, выкидывая в окно его завтрак (черствый рогалик, яблоко и тарелку шпината). – Только фанатики, дураки и бедняки! Богатые же люди, желающие похудеть, идут к пластическому хирургу, который под наркозом удаляет лишние жиры за пару часов! Три штуки баксов – и ты строен, как кипарис! Заодно и мне нос укоротим…»