Рукопись, написанная кровью - Данилова Анна

Вспомнив о нем, о его ненавязчивых уроках, когда он с высоты своего положения учил ее быть предельно внимательной, осторожной и во всем полагаться на трезвый расчет и логику, Юля вдруг подумала, а не подождать ли вон там, за углом дома: вдруг за ней следом, как в прошлый раз, когда она отправлялась на свидание, выйдет дуреха-Аперманис, чтобы проследить за ней? То-то будет смеху! Тем более что время еще есть!

Она зашла за угол дома и, посмеиваясь про себя, стала ждать. И точно: спустя восемь минут из подъезда дома вышла Рита и в растерянности стала оглядываться, словно ища кого-то. В это время на дороге, ведущей во двор дома, появилась машина. Разумеется, номера этого элегантного темно-синего «ВMW» были заляпаны грязью. Как же иначе? Аперманис подбежала к машине, обошла ее и, поравнявшись с водителем, наклонилась и стала что-то быстро и, яростно жестикулируя объяснять ему. Или ей. Тонированные стекла машины не давали возможности разглядеть, кто же за рулем, да еще и пункт наблюдения у Юли оказался не самым удачным.

Спустя пару минут машина уехала, оставив на тротуаре несчастную, с озабоченным лицом Риту. В распахнутом черном плаще, растрепанная, но очень даже недурственно выглядевшая, она запросто могла бы сойти за ту самую проститутку, роль которой приготовилась играть Юля… А ведь с минуты на минуту должен появиться клиент.

– Рита! – строго окликнула она свою подопечную, и на этот раз решив скрыть от нее свою подозрительность, тем самым снова оттягивая момент объяснения. – Что ты здесь делаешь? Снова шпионишь за мной?

Аперманис вздрогнула, как если бы в нее выстрелили, – так она испугалась этого неожиданного окрика Земцовой.

– Боже, как ты меня напугала… Где ты была? Я тебя не видела… Я выбежала, чтобы сказать тебе, что снова позвонил Чайкин… но не успела, ты уже ушла. А разве человек, который должен был приехать за тобой, еще не приезжал?

Она лгала, эта несносная Аперманис. Как же правдиво и спокойно она лгала!

– Нет, еще не приезжал… А вот, кстати, и он… Уходи, чтобы он не подумал, что за ним кто-то следит. Ты слышишь меня, уходи!

– Возьми меня с собой…

Юля подошла к ней, едва сдерживаясь, чтобы не влепить ей пощечину. Как же она стала ее раздражать.

– Послушай, я ведь тебе уже все объяснила. Если я тебя не устраиваю – сегодня же ты будешь ночевать одна. Ты, случаем, не влюбилась в меня? (Она расхохоталась неестественно громко, чем испугала Риту, кинувшуюся к подъезду.) Я вернусь или очень поздно, или очень рано…

В подъехавшей чуть слышно машине, мало чем отличавшейся от той, с водителем которой успела переговорить Аперманис, разве что более темной по тону, открылась дверь, и мужской голос, уже знакомый Юле по телефону, произнес:

– Вы Юля?

– Да, это я…

– Садитесь, пожалуйста. Ничего не бойтесь.

– Да я и не боюсь, – ответила она, сжимая в кармане маленький пистолет и усаживаясь на мягкое сиденье позади водителя. Кроме них, в машине, к счастью, никого не было. «И на этом спасибо…»

– Почему бы вам не перебраться на переднее сиденье?

– Нет, спасибо, я предпочитаю ехать сзади, так безопаснее…

– Меня зовут Юрий, – произнес могучий, с коротко постриженными седыми волосами человек, от которого исходило приятное благоухание. Машина тронулась и плавно заскользила по улицам, словно по льду; Юля сидела напряженная, готовая выпалить любую дерзость, если вдруг незнакомец вздумает приставать к ней прямо здесь. – Я не сделаю вам ничего плохого. Я выбрал вас из всех, потому что вы – самая красивая и, как мне показалось, умная. У вас очень одухотворенное лицо.

– А я думала, что вас интересует лишь то, что находится у меня ниже талии…

– Вы нервничаете? Это понятно. Но вам не следует этого делать. Я – мужчина, который любит женщин, и меня не стоит бояться. Человеком правят инстинкты, не так ли? А потому нам, людям, ничего другого не остается, как подчиняться им…

Она вдруг вспомнила Ломова, мужчину, тоже старше ее на много лет, который, чтобы возбудить себя, привозил ее в машине на кладбище и ласкал ее там, отдавая дань приблизительно таким же инстинктам, что и те, которые в данную минуту терзали тело этого с виду еще довольно крепкого человека. Но Ломов, этот извращенец, этот мерзавец, который оказался столь же искусным любовником, как и убийцей, был все же злодеем. Навряд ли и на этот раз произойдет нечто похожее – такого просто не может быть.

– Вы не хотите разговаривать со мной?