Сто солнц в капле света - Андреева Наталья

Впрочем, в этот вечер карточная игра была спокойной. Играли преимущественно в вист, хотя азартные армейские офицеры пытались оживить атмосферу непременным штосом и махом сорвать тысячный банк. Но почтенная публика хранила сдержанное молчание, играли по маленькой, изредка перебрасываясь словами, имеющими отношение только к игре. Граф Ланин сидел теперь за карточным столом вместе с губернатором и следующими по чину важными господами. Он был рассеян, часто играл не в масть и все время прислушивался к шуму за соседним столом, где понтировали офицеры и присоединившийся к ним Соболинский.

Она, заглянув на миг в карточный зал, где все танцы просидел и папенька, отметила, что Серж опять увлекся игрой. Лицо его враз подурнело, сделалось нервным и злым, поскольку он опять проигрывал, а взгляд блестящим, словно бы больным, под глазами проступили глубокие тени. Шурочка отпрянула, потому что не хотела видеть его таким.

«А что такое огромные долги?» – подумала она, невольно дотронувшись до бриллиантового колье на шее. Неделю назад она узнала, что такое огромное богатство, побывав в усадьбе у графа. Сержу нельзя играть в карты. Он себя не контролирует, едва берет их в руки. Подумав это, Шурочка ужаснулась. Бедный Серж! Ему придется жениться на наследнице миллионов! Но где ее найти? Уж, конечно, не в провинции, среди представительниц местной знати.

И тут же ее словно обжег шепот Долли:

– Ненавижу тебя, ненавижу! Он должен был танцевать мазурку со мной!

Глупышка Долли, похоже, была влюблена. И в кого! Этот дьявол с лазоревым взглядом обольстил ее за два только танца, шепнув пару пошлых комплиментов! И вот уже сестра похожа на разъяренную кошку.

– Он должен был танцевать мазурку со мной!

Но уже настал момент, когда дальние соседи стали потихоньку разъезжаться. Евдокия Павловна подошла к своим дочерям со словами:

– Не пора ли и нам? Где ж Василий Игнатьевич? Опять эти карты! Надеюсь, что он был благоразумен!

Жюли все искала глазами Лежечева, Софи – какого-то поручика, который танцевал с ней чаще других, но бледная и скучная Мари, обделенная вниманием кавалеров, поправила прическу и надменно сказала по-французски:

– Давно пора! Здесь невыносимо скучно!

Шурочка вздохнула. Ну вот и кончился праздник! Сестры Иванцовы потянулись вслед за Евдокией Павловной к хозяйке дома, прощаться. Федосья Ивановна, ласково улыбнувшись Шурочке, сказала:

– Право жаль, что дела ваши так расстроены, Евдокия Павловна. Право жаль… Александрин и Серж прекрасная пара! Оба они так хороши собой! Но не судьба. Право, жаль.

Евдокия Павловна что-то ответила негромко и по-французски, в ее голосе была досада. Федосья Ивановна была слишком уж бесцеремонна и откровенна.

По дороге Шурочка задремала под мерный стук колес. Только сейчас она поняла, как устала. Ей снились танцы, граф в простом черном фраке и щеголь Серж. Они напряженно выясняли отношения. Шурочка вздрогнула во сне. Было что-то, чего она не понимала. Они оба что-то недоговаривают. И как на них с Сержем смотрел граф! С чувством глубокого удовлетворения, словно случилось то, чего он ожидал и к чему все время ее подталкивал. Тогда зачем же граф Ланин обещал ей свою защиту?

А в его доме, в кабинете, под замком, дожидался своего часа огромный алмаз. Он уже, кажется, заскучал и готов был переменить хозяина.

Глава 6

Проснулась она рано. И сразу вспомнила бал, объяснение во время мазурки и обещанное свидание. Она ведь хотела его наказать, и поначалу это получалось. Но как недолго! И вот она уже летит как на крыльях в сосновый бор и слышит издалека, как, почуяв Воронка, ржет на опушке его белый жеребец. Он там! Он ее ждет!

– Наконец-то!

Едва она появилась, Серж кинулся к ней. Она поняла: скучал. Кто кому не в силах сопротивляться? Конечно, он не может на ней жениться, но и забыть ее, похоже, не смог. С какой страстью он на нее смотрит! Эти глаза сейчас не лгут. И эти руки… Губы…

– Александрин… Я мучился всю неделю…

Она не верила в эти муки, хотя его лицо и в самом деле было несчастным. Должно быть, вчера вечером он много проиграл в карты. Она спрыгнула с лошади.

– Наконец-то!

Его поцелуи были страстными, он и в самом деле скучал. На какое-то время они забыли обо всем. Вчера все это видели: они просто созданы друг для друга. Но препятствия, которые стоят между ними, непреодолимы. Она ласкала его, чувствуя, что поцелуи эти отравлены, и завтра он, скорее всего, опять ее бросит. Добившись своего, исчезнет, а ей придется опять искать в себе силы, чтобы забыть, не звать, ничего не просить…