Сразу после сотворения мира - Устинова Татьяна Витальевна

На него оглянулись, и только тут в глазах у него поплыло.

– Я приехал! – громко сказал Плетнев. – Привет.

Дел оказалось очень много, но это были интересные дела, хотя и не слишком простые. Он просматривал бумаги, важные раскладывал на столе, а ненужные швырял на пол.

Прошли те времена, когда работа была ему в тягость!

За окнами хмурилось набрякшее небо, и очень хотелось, чтобы скорее снег пошел, закончилось свинцовое безвременье, началась зима.

Новый год скоро.

Новый год завтра, вот как!..

Должно быть, никто, кроме Алексея Александровича Плетнева, не трудился тридцатого декабря, но ему работа доставляла удовольствие.

Тренькнул ультрасовременный аппарат на столе, и Плетнев не глядя нажал кнопку.

– Да.

– К вам жена приехала, Алексей Александрович.

Он посмотрел на аппарат. Она не собиралась приезжать, и он вдруг разволновался.

Бросив бумаги, зашагал к двери, но она уже распахнулась, и в кабинет влетела его первобытная женщина, смуглая и румяная с мороза. Даже в пасмурный день на ее волосы трудно было смотреть без темных очков.

– А это я! – провозгласила она, на секунду обернулась на дверь, которая медленно закрывалась, и бросилась ему на шею.

– Зачем ты приехала?!

– Мне нужно.

– Тебе нужно ко мне в офис?!

– Ну да! – Она поцеловала его, примерилась и еще раз поцеловала. – Я рада тебя видеть.

– И я, – растерянно сказал Плетнев. – Я тоже рад тебя видеть. Зачем ты приехала?

Она махнула рукой.

– Ты уже спрашивал.

Круг замкнулся.

Она стянула с плеч меховую кацавейку, подумала и бросила ее на пол.

– Ты же должна готовиться к встрече родственников! Или я что-то упустил?..

– Алеша, я встречу всех родственников до единого, ты же знаешь, я нормальная грузинская женщина, а не какая-то там эмансипированная!

Тут она повела собольей бровью, и он не удержался и захохотал.

Она подошла и взяла его лицо в ладони.

– Я так рада тебя видеть.

– И я, – повторил Плетнев глупо. – И я рад, Элли.

– Мы же специально поженились тихонечко, – сказала она. – Чтобы никто не знал! И, конечно, все узнали, и все теперь летят! Слава богу, что прилетят только после Нового года! Сегодня звонила бабушка и жаловалась, что ей удалось добыть всего семь куриц. Семь куриц для нормального имеретинского обеда – это смешно.

– Смешно, – согласился Плетнев. От ее прохладных ладоней, лежащих на его щеках, ему вдруг стало жарко.

– Еще бабушка сказала, что гранаты в этом году очень хороши, но она не будет их пересылать, привезет сама. Потому что никому не может доверить такую ценность.

– Чистый сахар? – уточнил Плетнев.

– Точно!.. А дядя Сандро повезет вино, он уже договорился с летчиками. Это же как-никак контрабанда! Мне даже страшно подумать, сколько вина он приготовил! Я спросила по телефону, может, лучше отправить танкером через Гибралтар, но Сандро не стал меня слушать. Он сказал, что я ничего не понимаю. Дэвочка, сказал он, вино – это мужское дэло, нэ мэшай мужчине его дэлать! Он будет жить у Мераба, на Большой Грузинской. И мама уже держится за голову и говорит, что она ни за что не сможет приготовить нормальный обед и у нас будет не свадьба, а позор, и этот позор падет на ее голову.

– Я тебя люблю, – сказал Плетнев.

Какие-то странные картинки вдруг привиделись ему: веселая бабушка с корзиной, аргонавты, Язон со скатанным золотым руном под мышкой, дядя Сандро, самолет вина, налоговый министр, очень милый человек, снегопад в саду между миндальными и гранатовыми деревьями, хмурые графитовые горы на горизонте, громкоголосые соседки с кофейниками…

– Знаешь, что я подумала, – сказала Элли, блестя глазами, и уселась на его стол, прямо поверх важных деловых бумаг. Он подошел и крепко взял ее за бедра с двух сторон.

– Что?..

Черт возьми, как жарко в этом кабинете!

– Давай завтра поедем в Остров, а? Ну, к имеретинской свадьбе мы еще успеем приготовиться! Позвоним Витюшке с Валюшкой, чтобы тоже ехали, а Федор с Любой и так все время там. Чтобы у нас сначала была деревенская свадьба, а?..

– Давай, – согласился Плетнев. – Это ты хорошо придумала.

Все, что она придумывала, нравилось ему. Его счастье сидело рядом на бумагах, болтало ногами.

Я здесь, я с тобой. Я теперь всегда с тобой.

– Нажарим мяса, самовар поставим, а утром на горку пойдем, там такая горка, я в детстве каталась!.. Федор из лесничества елку привезет, и мы…

Плетнев решил, что с него хватит всей этой ерунды.

Он взял ее за плечи и уложил на стол.

– Ты сама этого хотела, – сказал он, глядя в ее веселые глаза. – Помнишь?..

В этот день на Мальдивах для изнемогающих под солнцем русских туристов туземцы нарядили несколько искусственных елочек. В Рио-де-Жанейро, по сообщениям метеорологов, был зарегистрирован температурный максимум, и местное население спасалось исключительно под кондиционерами. В Доминикане угоревший от жары официант опрокинул поднос с коктейлями на важного господина, и потный управляющий устроил ему выволочку.

И все это не имело никакого отношения к Тверской губернии, где не переставая валил снег.