Апостолы судьбы - Михайлова Евгения

* * *

— Как дела? — Сергей неторопливо дошел до стула перед столом Славы Земцова, сел и задумчиво уставился на приятеля.

— Ничего. Хочу поскорее закончить дело Ивановой.

— Что с адвокатом?

— Назначили какую-то второстепенную личность, но он не спешит знакомиться ни с делом, ни с ней.

— То есть шансы на оправдание или условный срок минимальны?

— Их нет, Сережа. Психиатры из Сербского дали заключение, что она не была в состоянии аффекта в день убийства. Это умышленное.

— А если все же…

— Гадалки не будет в деле, это мое последнее слово. Я не клоун и не хочу слышать радостный смех судьи и присяжных.

— Я у девочки был, у Марины.

— Зачем?

— Просто так. Куклу принес и клубнику. Она маме привет передала и сказала, что ждет ее.

— Привет Галине передам.

— В салон позвонил, с Верой пообщался.

— И что намурлыкала рыжая кошка?

— Что хозяйка похоронила мать и вышла на работу.

— Я не буду общаться с уродом, способным предсказать смерть собственной матери с точностью до минуты.

— Вот в этом ее обвинять вряд ли можно. Я в Интернете порылся. Оказывается, Мессинг тоже предсказал смерть своей жены с такой же точностью, а потом чуть не умер от горя. Страшный дар. И совершить любое преступление с его помощью — нет проблем. Ты не можешь не попытаться что-то узнать.

— Ладно, убедил. Мне кажется, ты сам загипнотизированный. Но поеду не сейчас. Через несколько дней. Вообще неудобно допрашивать человека сразу после похорон матери, не имея на то никаких формальных оснований.

* * *

Алена поставила машину у подъезда с мраморной отделкой и придирчиво осмотрела Дину. Темно-синий брючный костюм, серый полушубок из искусственного меха, волосы, собранные на затылке, и ни капли косметики.

— Ты выглядишь как вдова. О, господи, прости. Я знаю, что ты потеряла мужа. Просто твой естественный образ — это девушка-мечта, у которой не бывает горя, как у других женщин. Я к тому, что ты правильно оделась. Есть план по раскрытию возможного обмана?

— Да, он очень простой. Той колдунье, которую я сама нашла, я повесила лапшу на уши. Этой — скажу правду. Короче, все по обстоятельствам.

— Так что же именно вы хотите узнать? — Ирина долго смотрела на снимок, который Дина протянула ей, а потом прямо, почти требовательно посмотрела ей в глаза. Дина ответила таким же прямым взглядом. — Вы сами мне сказали, что этот человек умер. Что вас теперь беспокоит?

— Это мой друг. Он известный ученый, специалист по особо важным экспертизам. Он умер внезапно, во время следствия по одному тяжелому преступлению, которое пытались замять серьезные люди. Настолько серьезные, что я не верю в естественность его смерти.

— Вам очень нужно это знать?

— Да.

Ирина глубоко вздохнула и закрыла глаза. Руки с тонкими пальцами безжизненно лежали на снимке. Дина увидела, как вдруг затрепетали длинные ресницы на смуглых щеках. Она не догадывалась, что Ирина сейчас уже не здесь, не в уютном кабинете. Она у холодного стола в морге. Резиновые руки патологоанатома, блеск скальпеля, сердце. Золотое сердце… Дальше, дальше… Тонкие пальцы мелко задрожали, сквозь сжатые зубы вырвался стон…

Дина с ужасом смотрела в широко открытые, страшные глаза Ирины, в которых были смерть и нечеловеческая боль.

— Сейчас, — пробормотала Ирина. — Сейчас. Одну минуту. — Она сжала виски руками, затем закрыла ладонями лицо. Ровно через минуту перед Диной вновь сидела строгая, красивая, спокойная женщина, которая внимательно смотрела на нее.

— Что? — не выдержала Дина.

— Я скажу. Я знаю этого человека. Это Александр Васильевич Масленников. Он в нашем институте заведовал кафедрой патологоанатомии. Но мне было неизвестно о том, что он умер. Он не убит и не отравлен. У него практически разложились легкие. У больших ученых так бывает: вовремя не помогли себе, а потом уже было поздно. Он работал, испытывая страшные мучения, невыносимую боль. Но он, как вы говорите, работал.

— Я даже не знаю, что сейчас чувствую, о чем хотела бы вас спросить…

— Если вы не знаете, как проверить мою информацию, могу вам помочь. Нужно поговорить с патологоанатомом, который делал вскрытие. — А его жена сказала, что семья отказалась.

— На самом деле оно было. Вас устроила моя консультация? Или вы хотите меня еще каким-то образом проверить?

— С чего вы взяли, что я вас проверяю?